– И вы здравствуйте, Иосиф Виссарионович, – кивнул полковник, кладя на стол большую папку, в которой находились цветные рисунки объекта, который следовало начинать строить как можно быстрее.

Помимо хозяина кабинета за столом сидели Берия, Капица и Рокоссовский. Они вежливо кивнули командиру «Петрограда», с ним у всех троих сложились прекрасные отношения. Почти все высокопоставленные функционеры Советского Союза прошли лечение в медкапсулах, установленных в Кремлевской больнице. Кроме тех, конечно, кто был либо расстрелян, либо трудился на лесоповале. К счастью, вся хрущевская камарилья приказала долго жить, да и остальные троцкистские гнезда были тщательно вычищены при помощи ментоскопов «Петрограда». Считывание памяти самых одиозных деятелей очень многое дало.

– Итак, почему вы попросили нас собраться? – поинтересовался вождь. – Что-то случилось?

– Во-первых, отчет по сделанному, – заговорил Карл Генрихович. – Во-вторых, хочу показать интересный проект, который поможет вашим кораблям быстро добираться до населенных мест после того, как «Петроград» уйдет. В-третьих, малые дроиды, которых я отправил наблюдать за лидерами «свободного» мира, передали запись интересного разговора между Черчиллем и Гопкинсом. Последнего, судя по нему, следует вскоре ждать в Москве.

– Один из немногих американцев, кого я уважаю, – кивнул Сталин. – Что ж, выбор посланника хороший. Тем более, что мы ему многим обязаны. Это только благодаря Гопкинсу пошли поставки техники в самые тяжелые времена. Так что этого человека стоит выслушать. А теперь прошу воспроизвести запись.

Внимательно выслушав перевод упомянутого разговора, Иосиф Виссарионович похмыкал, затем некоторое время молча курил, размышляя. Наконец он кашлянул и негромко произнес:

– Черчилль никак не успокоится. Гопкинсу его поведение, похоже, сильно не понравилось, он явно рассчитывал на другое. Что думаете, Карл Генрихович?

– Даже не знаю, что сказать, Иосиф Виссарионович, – развел руками полковник. – Я военный, а не политик. Разве что возникла мысль, что бульдог слишком зажился на белом свете и надо бы эту несправедливость исправить.

– Не будем спешить с кардинальным решением вопроса, – усмехнулся вождь, взмахнув трубкой. – Ладно, я подумаю на досуге, как поступить. Но меня сейчас интересует другое. Лаврентий, это что же получается, английские и американские шпионы чувствуют себя у нас, как дома? А один так вообще на «Петрограде» оказался? Как так?!

– Всех выловить невозможно, – тяжело вздохнул Берия. – А по последнему случаю могу сообщить, что шпион взят. После ментоскопирования. Но как он смог передавать сведения с корабля? Это пока не выяснено. Карл Генрихович?

– Все просто, – поморщился, словно съел что-то кислое, фон Бревен. – Пока собирали всех одаренных, они жили на корабле, многие просились в увольнительную, навестить семьи, кое-кого отпускали. Претендентов по очереди пропускали через ментоскопирование, это не так быстро, как хочется. После него шпион был сразу взят, но до того дважды спускался на Землю к семье, по его словам. Согласно легенде, он был из Челябинска родом. На деле – чистокровный йоркширец. Мать русская, поэтому владел русским языком с детства. С момента обнаружения шпиона все одаренные до ментоскопирования содержался в закрытых отсеках. Мне стыдно, но мы прохлопали ушами. Поэтому есть предложение. Поставить капсулы для ментоскопирования в ведомстве Лаврентия Павловичи и обучить нескольких врачей ими пользоваться. Но не каждый врач сможет этим заниматься…