Но к имению прилагаются обширные земли и три деревни, с которых поступает постоянный налог. Взглянула на запущенную комнату, в которой находилась. Мебель хоть и была добротная из вечного дерева, но давно не знала лака, местами оно было отколото или поцарапано. Покрывало на кровати выцвело, на комоде не было ни единого предмета девчачьего счастья. Не заметила там даже гребня и расчески. Про массажную щетку для волос не заикаюсь. Вдруг ее не придумали еще.

Спросила у кормилицы, во всем ли доме так, разведя руки по сторонам? Мол, очнулась, кормилица, и вижу бедность вокруг. Аристократки же просто обязаны это заметить. А то, что я узнавала таким образом свое финансовое благополучие, никого не должно волновать. Рифа скривилась, как от зубной боли, и подтвердила мое предположение. Только в комнатах управляющего сохранилось былое величие. Остальное было распродано или стаскали на чердак, мол, графина в опале, нечего ей шиковать.

- Рифочка, а имею ли я право отдавать распоряжения, сместить зарвавшегося управляющего или без одобрения графа не смею действовать?

- А как же, имеете все права! Ведь земли-то и имения – ваше приданное. В случае развода или что с графом случится – оно останется вашим. Конечно, так не принято. Муж всегда помогает и следит за всем, но в вашем случае лучше пробовать самим управлять землями.

- А муж не примчится, если мы сместим управляющего? – его нам точно пока не надо. Сначала бы пообжиться, попробовать вылезти из неприятного навоза, в который угодила, а уж потом можно и развернуться и с графом познакомиться.

- Вот об этом я не подумала. Что, получается, нам так все и оставлять? А мы так надеялись на то, что вы придете в себя, и все наладится.

- Не переживай, милая кормилица. В себя я пришла – это точно. Как справиться со всем – придумаю, вы же поможете? – та кивнула мне, радостно улыбаясь. Это как надо было довести местных, что они рады помощи болезной графиньке. А ведь эта радость направлена мне. Получается, что я та самая графинька и есть? - но пока давай оставим все как есть. Потерпите немного?

Рифа обреченно вздохнула, было видно, что смириться активной женщине будет непросто, но все же приняла неизбежное. Она первой среагировала на кряхтение Тарика. Опять этот мальчишка проснулся первым и забирает основное внимание себе. Весь в папочку и свою мамашу. Понимаю, почему Сариш не смогла его полюбить и принять. Даже мне, той, кому все равно на их измену и то, как они со мной обошлись, тяжело дается хорошее отношение к чужому малышу и, как выяснилось, претенденту на наследство моего сына. Но Рифа права, малыш не виноват, что у него такие родители. Это ж надо так не любить детей, чтобы сплавить отвергнутой жене.

С кормилицей мы управились быстрее. Она с восторгом наблюдала, как я кормлю деток. А я вдруг подумала, что отбираю у нее ее хлеб. Спросила у нее об этом, а та лишь всплеснула руками.

- Да что вы, леди. Я ж могу и просто помогать, как няня. Мне-то давно пора перекрыть молоко. Своих я выкормила пару месяцев назад. Ради вашего малыша и сцеживала молоко. Вдруг бы вы его потеряли из-за переживаний.

Обняла добрую женщину. Такая самоотверженность. Я в свое время изучала многое про кормящих матерей и знала не понаслышке, что процесс сцеживания молока впустую очень трудоемкий и болезненный. А здесь наверняка и молокоотсосов еще не придумали. Так мы с ней и провели весь день до вечера.

Один раз забегала Зара, одна из горничных, спрашивала, как мое самочувствие. Так обрадовалась, что кинулась обниматься, позабыв о моем статусе. Не помнила, чтобы я была дружна с ней. Сама не ожидала подобных проявлений нежности от горничной, поэтому замерла в ступоре. Но когда девушка отпрянула, подумав, что забылась и оскорбила хозяйку, то успокоила ее.