– Наверное, те люди счастливее, и песни у них дивнее, чем у нас, – Веснянка внимательно взглянула на гостя. – Мы ведь им научились у ветра и рек. Я бы хотела их услышать.

Гость задумался. Ему полюбились веселые, добрые люди. Дети брали его за руки и тянули в лес, парни водили на охоту, девушки дарили цветы. Но душа его особо светлела и успокаивалась, когда он слышал голос этой тихой девочки.

– Да, у них прекрасные песни. Но тебе, Веснянушка, и без моря открыто что-то, какая-то тайна.

– А у нее это от весны, – Светик наклонился к гостю. – Никто не знает, кто ее мать. Люди думают, может быть, сама Весна.

Ярилка указал на Светика:

– А он родился на светлой зорьке. Оттого и волосы у него такие золотистые. Имя у него как у бога: Световит, Световик, а чаще Светик.

– А Ярилка – на Купалу[25]. Его во всякий праздник от костра не оттянешь.

Гость оглядел их.

– Никак, вы все по рождению от света?

– Апчхи! Ой, что это? – прервал его Ярилка.

– Это ж перец! Положишь в еду – как будто съешь огонь.

– Ты привез нам все это, и в каждом заключен кусочек тех дальних стран, – старик благодарно посмотрел на гостя, – огонь солнца в перце, красота в шелке, яркость в красках. Спасибо тебе. Но самый большой подарок нам – ты сам, добрый человек. Через моря, реки привезти добрые вести, воду испить из всех родников…

Все остальные тоже с благодарностью обернулись к нему, а он, когда смотрел в их ясные, спокойные глаза, как будто понял, почему они так беззаботны. Еще давно, когда он плыл по шумной большой реке, в прибрежных селах ему рассказывали, что где-то на ее притоке живут люди, любимые солнцем. Странно говорили о них – одни с радостью, другие с тайной завистью, третьи – будто сомневаясь. Говорили, что не приносят те кровавых жертв богам, а только цветы, плоды. И боги не гневаются на них, и потому они храбры, нет страха в их душах; а кто верил, что все дело в Священном роднике. Последним проезжал гость село за болотом, и ему показалось, что он не туда едет. Люди там были просты, не лучше, не хуже многих других – кричали, торговались. И вдруг за поворотом открылся этот холм.

– Это, наверное, тоже из той дивной страны около моря? – Малуша протягивала цветок, искусно выделанный из серебра.

Гость кивнул.

– Там есть высокие дома – дворцы из камня, из него же делают то ли людей, прекрасных как боги, то ли богов, похожих на людей.

– Об этом и мы слышали.

– А бывают страны, где бабочки большие, как птицы, и края, где тепло всю зиму и не бывает снега? Скажи, – Веснянка с надеждой взглянула на него, – ведь есть же там страна, где всегда весна, всегда цветы, куда улетают птицы? – и она указала в сторону заходящего солнца.

– Не знаю, девочка, может быть. Много есть чудес на свете. Только вот какая самая большая загадка…

Гость на мгновение замолчал. Он много видывал на своем веку. Не внове была ни девичья краса, ни жестокость. Он наклонился к старейшине:

– Добрита, в чем ваша тайна? Вы тихие. Люди везде бьются друг с другом. Вам же словно ничего не надо. Может, вы вправду дети солнца, оно вас особо любит?

– Ошибаешься, добрый человек, нам много надо, да не нужно злого. Злость сжимает душу, и человек слепнет. Скажи, разве можно понять небо злому человеку? – Старик поднял руку к просвечивающей сквозь черную тучу голубизне.

– Ну, уж видит его всякий, и добрый, и злой.

– Он видит глазами, но не сердцем. Увидит и пройдет мимо. И умрет, не поняв ничего. Можно знать все на свете, но если не чуять, как пахнет земля, как ей холодно и тепло, как родники прорезают ее, словно кровь…