Он наклонился ближе, настолько, что я почувствовала тепло его кожи и свежий, солоноватый запах, как будто он только что вернулся с моря.

– Тебе нужно выйти, – сказал он, его голос был глубоким и твёрдым. – Здесь душно.

Я едва кивнула, не понимая, что делаю. Как заворожённая, я шла за ним, чувствуя, как музыка и толпа остаются где-то позади.

Коридор был узким и плохо освещённым. Лампы дрожали, отбрасывая на стены длинные, искажённые тени. Стены глухо отзывались на наши шаги, как будто весь мир сжался до этой узкой полоски пространства.

– Ты зачем так смотришь? – я не выдержала, когда тишина стала невыносимой.

– Потому что ты красивая, – его ответ был простым, но звучал как вызов.

Я фыркнула. Почти рассмеялась. Почти.

– Это не так, – сказала я, глядя ему прямо в глаза.

Он прищурился, его взгляд стал острее, почти хищным.

– Ты лжёшь.

Он остановился. А я замерла.

В коридоре было холодно, но я чувствовала, как по моему телу растекается жара. Она разливалась медленно, пронзая каждую клеточку, сжигая остатки здравого смысла.

Его глаза… Господи, как он смотрел. Этот взгляд можно было спутать с прикосновением, настолько он был проникающим, смелым, без стыда.

– Не делай этого, – выдохнула я, когда он поднял руку и коснулся моего лица.

– Почему?

Я не нашла ответа.

Его пальцы прошлись по моей щеке, затем ниже – по линии шеи, к ключице. Его кожа была тёплой, а мои нервы будто оголились. Я хотела оттолкнуть его, но тело не слушалось. Напряжение между нами было почти ощутимым.

– Ты ведь тоже этого хочешь, – сказал он, его голос был спокойным, почти уверенным.

– Ты ошибаешься, – выдавила я.

– А ты лжёшь.

Он шагнул ближе. Я почувствовала его дыхание на губах, почувствовала, как время застыло, словно всё вокруг ждало этого момента.

И прежде чем я успела сказать что-то ещё, он накрыл мои губы своими.

Этот поцелуй был как ураган. Дикий, необузданный, безжалостный. Его губы были горячими, жадными, уверенными, как и сам он. Они двигались медленно, затем настойчивее, требуя ответного движения, и я поддалась. Я не сопротивлялась. Не могла.

Его язык скользнул внутрь, властно и плавно. Этот поцелуй был слишком откровенным, слишком интимным. Он исследовал меня, пробуя, разжигая внутри меня огонь, который я так долго пыталась задушить. Его руки сильнее обвили мою талию, прижимая к себе, не оставляя пространства между нами.

Я не помню, когда начала отвечать. Всё смешалось: наше дыхание, его губы, жажда, от которой кружилась голова. Я не думала, не могла думать. Был только он.

Его губы, его язык, его руки, которые стирали всё вокруг.

Я схватилась за его плечи, будто это могло удержать меня на плаву, но это было бесполезно. Я утонула.

Когда он оторвался, я почти упала. Грудь резко поднималась и опускалась. Глаза не видели ничего, кроме его.

Его руки сжали мою талию с такой силой, что я невольно выгнулась к нему. Спина прижалась к холодной стене, а его тело – горячее, твёрдое, настойчивое – нависло надо мной, оставляя мне лишь секунды, чтобы осознать, что сейчас произойдёт.

Его губы снова накрыли мои, жёстко, требовательно, почти грубо. Я захлебнулась его поцелуем, чувствуя, как язык проникает глубже, захватывая, заставляя подчиняться. В этом движении не было ничего нежного, но именно это сбивало дыхание и заставляло сердце колотиться так, что, казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди.

Я хотела что-то сказать, но он не дал мне шанса. Его рука скользнула под платье, обнажая бедро, сжала его сильно, почти болезненно. Я застонала, когда его пальцы пробрались выше, уверенно, словно он уже знал каждую точку, каждый нерв, который мог свести меня с ума.