Это было особенное время. В хижине не было никакой связи с внешним миром, даже сотовых телефонов. Мы постились, молились, рыбачили и разговаривали. Место было удивительно успокаивающим. В своих молитвах я просил Господа избавить меня от очередного перетягивания каната. Я больше не хотел поступать по своей воле. Я сказал Ему, что сделаю все, что Он хочет, чтобы я сделал.

Пока мы жили в той хижине, я почувствовал, как Бог говорит мне, что желает, чтобы я вернулся на Западное Побережье.

«Уверен ли Ты? – просил я. – Я ушел оттуда. Я могу служить здесь, в Жатве. Ты действительно хочешь, чтобы безработный и бездомный парень вернулся в Калифорнию?»

В тишине я почувствовал, что Господь хочет, чтобы я вернулся в Калифорнию. Я верил, что у Него есть план и Он даст мне все, чтобы я следовал этому плану.

Сообщить об этом моему отцу было нелегко. Когда мы ехали домой, я рассказал ему все.

Я знал, что мой выбор будет для него большим ударом. Я мог представить себе, как волнующе для отца, что сын помогает ему в служении, но этому не суждено было случиться. Я извинился перед ним, и он сказал, что понимает.

После того, как мы вернулись домой, случился еще один разговор с родителями. Они оба согласились, что я поступаю правильно.

Я остался в Индиане на все Рождество. Праздничным утром наша семья собралась вместе, Эйприл была со своим мужем Трентом. Каждое рождественское утро родители выбирали кого-то из детей, чтобы он раздавал подарки, и сегодня была моя очередь.

Я вручил все подарки, кроме одного, самого большого, который стоял за елкой. На нем не было имени.

– Чей он? – спросил я.

– Он твой, – ответила мама.

Я понятия не имел, что это, но принялся разворачивать и заметил, что пока я это делал, все бросили свои занятия и повернулись ко мне.

Развернув бумагу, я увидел, что это была гитара. И не просто гитара, а фирменный Taylor, которая, как я хорошо знал, стоит не меньше 2000 долларов!

Я не мог сказать ни слова. Я не только никогда не просил такую, но знал, что и сам никогда не смогу позволить себе ее. Просить Taylor было как просить подарок в двадцать раз дороже, чем все, что я получал раньше. О таком я и мечтать не мог.

Мои глаза наполнились слезами, и остальные вокруг тоже начали плакать. Я оглядел свой подарок, все еще не веря, что он реален, и я до сих пор помню слова, прозвучавшие у меня в голове: «Боже, я сделаю для Тебя все. Не моя воля, но Твоя да будет».

В предвкушении я начал перебирать струны нового инструмента. Хотя до этого я никогда не думал, что смогу стать полноценным музыкантом, я начал понимать, что Господь и вправду даровал мне музыкальные способности. Подарок моих родителей был серьезным подтверждением того, что эти способности были даром, который нужно направить на служение Ему. И теперь мне не нужно было занимать гитару у друга, чтобы использовать этот дар!