Только через несколько недель вернулось шесть десятков мужчин, весьма довольных и счастливых. По их утверждениям, они отыскали такую землю в неведомом пространстве, где круглые сутки царил день, но климат оставался мягким и умеренным. Всё природное вокруг буйствовало и цвело, тёплые озёра радовали рыбой, прихваченные с собой семена злаков и прочих растений шли в рост, а земли изобиловали полезными ископаемыми. То есть оставшиеся три сотни поселенцев и не думали пока возвращаться, а интенсивно возводили поселения и занимались выращиванием фруктов, зелени и овощей.

Только вот основная беда сразу коснулась колонизаторов с неожиданной стороны. Слишком мало оказалось среди них женщин. Не спасали положения и моногамные браки, в которых на одну женщину приходилось два, а то и три мужа. По этой причине решили некоторые мужчины наведаться домой и отыскать среди женского пола адекватных любительниц приключений, готовых на дальнее переселение. Правда, уже тогда они были несколько озадачены тем, что отправилось их в путь восемьдесят человек, а добралось на родину только шестьдесят. Два десятка где-то потерялись. Да и время в пути при возврате чуть ли не удвоилось. В связи с чем был сделан теоретический вывод: на дальнее расстояние группа должна собираться в количестве не менее двух сотен человек.

Вывод сделали, наущения, рекомендации и ориентиры остающимся дали, собрали очередную толпу переселенцев, где женщины составили уже две трети от общих пяти сотен, прихватили новые семена и отправились в путь. Но вот после этого ни от них весточки не пришло, ни отправившиеся по их следам группы о себе не дали знать. А ещё через несколько лет, бессмысленно потеряв около десяти тысяч человек в попытках «пройти по следу», тогдашние правители народности лаом запретили и групповые перемещения.

В тех же легендах содержались иные, весьма важные сведения. Например, утверждалось, что лаомцы в те древние времена могли летать на созданных ими устройствах. Умели связываться друг с другом и разговаривать на огромных расстояниях. Знали, как выращивать особенные фрукты и овощи, употребляя которые человек не нуждался ни в мясе, ни в рыбе. Приручали таких животных, что те сами пряли, ткали для человека любую одежду. Имели особую письменность, для которой не было необходимости ни в бумаге, ни в коже, ни в глиняных табличках, и она возникала непосредственно в воздухе. Да и вообще являли собой эталон мудрости, спокойствия и житейского благолепия.

То есть вполне могло так статься, что уход переселенцев в неведомые дали совпал с максимальным на то время всплеском развития цивилизации Долроджи. Причём не обязательно в техническом плане проходил всплеск, возможно, общество развивалось по неким духовным, сугубо магическим направлениям. Да и в хрониках иных народностей хватало легенд, которые независимо друг от друга указывали на исторический период расцвета, отстоящий от нынешнего времени на девять, девять с половиной тысяч лет назад.

То есть получалось, что в течение сравнительно короткой беседы Пришелец узнал о древних мифах что-то нечто кардинально новое. После такого рассказа оставалось только грамотно продумать собственное повествование о родном мире. Единственное, что весьма мешало, – так это сомнение:

«Стоит ли вообще раскрываться? Пусть даже частично?.. И знают ли они о том, что шаманы лаомцев были долгое время моими наставниками? Вряд ли, конечно, им известно, что я стал «Познавшим», но выразить своё недоумение не помешает. Посмотрю на их реакцию…»