Однако, поставив себе цель, я упорно к ней шла. Выбрала относительно прилично сидящий свитер, который при умелом подходе, смахивал на модель оверсайз, джинсы, нанесла неяркий макияж.

Окинула взглядом себя в зеркале. Что ж, если не знать, какой была до, то и после смотрится пристойно. А если не вспоминать, что скрыто под одеждой, отражение становится и вовсе симпатичным.

Невысокий рост и немного плотное телосложение я никогда не считала проблемой. Если бы я росла в среде, где ориентировались на современное представление о красоте, я бы могла обрасти комплексами по поводу роста, объёма груди и бёдер, но я росла в совершенно другом, закрытом сообществе. Стандарты гламура прошли мимо моего подросткового сознания, во взрослой же, самостоятельной жизни я не могла себе позволить рефлексию из-за мелочей.

Мужчины из моего прошлого не возражали против полной груди, тяжеловесного размера, бёдер и того самого «женского» животика. Напротив, как правило, им нравилась моя фигура. А кому не нравилась… что ж, на изображение Бенджамина Франклина я никогда не была похожа, так что, нравиться всем попросту не могла.

В сегодняшней жизни… места для мужчин не осталось. Была лишь необходимость собраться с силами, схватить себя за шкирку и вытащить если не в светлое, то в безопасное, сытое будущее. В первую очередь для Кирюшки, родителей, лишь потом для себя, если найдутся силы.

В условленное время позвонил Алексей Викторович, сказал, что послал за мной такси, чтобы я ни о чём не переживала, садилась в авто и спокойно отправлялась в ресторан. Заехал бы сам, но задержала работа, неотложные дела.

Я согласилась. Работа у Алексея Викторовича была адская, казалось, почти в любое время суток он находился в стенах клиники. Наверное, мне так только чудилось, ведь у человека обязательно должны быть выходные, праздничные дни, отпуск… Интересно, как его родные относятся к постоянному отсутствию близкого человека?

На минуту я задумалась о том, смогла бы выдержать такой график работы, смириться с тем, что мой мужчина, муж, большую часть времени отдаёт пациентам, становлению себя, как профессионала, а не семье.

В бытность моего замужества, в самом начале, я мечтала, чтобы муж чаще проводил время со мной, спустя недолгое время мечтала об одном: чтобы он не приходил домой никогда. А как бы это было с Алексеем Викторовичем?

Впрочем, все эти ненужные, хаотичные мысли, которые вспыхивали на периферии сознания, не слишком занимали меня. Я смотрела в окно на проплывающий город, иногда думала о том, как хорошо было бы устроиться здесь, преодолеть все преграды, начать новую жизнь.

Таксист остановился в незнакомом мне месте, впрочем, любое место этого бесконечно-огромного мегаполиса было мне неизвестно. Я выглянула в окно, невольно вздрогнула, боязливо сжав плечи.

На первый взгляд обстановка не представляла опасности: вывеска на фасаде дома указывала, что приехали мы по адресу, указанному навигатору в автомобиле. Прямо передо мной светилась вывеска с названием ресторана, который упомянул Алексей Викторович. Улица была оживлена, несмотря на вечер. Сновали пешеходы, спешили домой, по делам. Глазели по сторонам, разглядывая вывески, рекламные баннеры, дома, прохожих, иллюминацию.

— А вот и ты!

Именно с такими словами открыл Алексей Викторович заднюю дверь машины, где я всё ещё собиралась с духом, чтобы выйти наружу. Я взялась за поданную руку, ощутив, насколько она горячая по сравнению с моей, заледеневшей, несмотря на тепло салона.

— Привет, — услышала я, когда выбралась из такси.