- Все мальчики, прекращаем! Спасибо! – говорю, поворачиваясь к детям. Они замолкают.

- Мы, молодцы? – улыбаясь, спрашивает Андрюша.

- Вы умнички! С меня еще и конфеты! – улыбаюсь им в ответ.

Разворачиваюсь обратно и завожу двигатель. У меня звонит телефон, смотрю на номер абонента. Это из приюта.

- Алло! – принимаю вызов.

- Алло, Ульяна! Здравствуй! Это Ольга Михайловна. – замолкает. По спине бежит холодок в плохом предчувствии. – Анатолию Ивановичу стало плохо, мы вызвали скорую.

- Еду. – коротко отвечаю ей и сбрасываю вызов. – Так, дети, нам придется прокатиться еще в одно место. Дедушка Толя приболел и ему вызвали врача.

- Хорошо! – говорит тихо Андрей.

- Он поправится? – волнуется Кирилл.

- Конечно поправится. – успокаиваю детей и себя заодно. Нажимаю педаль газа.

Моя мать, правильнее будет сказать – женщина, которая меня родила, так как матерью я ее не считаю. Эта женщина, родив меня, завернула в тряпки и отнесла на помойку. Той холодной осенью, поздним вечером, бездомный мужчина нашел маленький замерзший сверток в мусорном баке, который еле кряхтел, так как сил уже не было. Он завернул сверток в свое пальто и прижав к себе побежал в ближайшую больницу. Именно благодаря ему, я жива. Каждый день он приходил в больницу и справлялся о моем самочувствии. В благодарность о моем спасении, мне дали отчество Анатольевна. А Ульяна Найденова я получила, потому что нашли меня на улице. Кто-то решил не сильно заморачиваться, подбирая мне имя и фамилию. Все свое детство в детском доме помню, как он приходил и через дыру в заборе передавал мне то шоколадку, то куклу, то конфету. Я называла его папой, плакала, просила меня забрать. Он гладил меня по голове, успокаивал и говорил, что не может. Когда я подросла, нянечка рассказала мне, что он не мой папа, а просто бездомный, который нашел меня на улице, когда горе-мамашка меня выбросила. Более подробную историю поведал уже сам «дядя Толя».

За эти годы я так и не смогла называть его дядей, для меня он по-прежнему папа, всегда был и останется им. Он живет в приюте для бездомных, заодно подрабатывает там. Если что-то сделать или починить, он никогда ни в чем не отказывает. Заодно подметает территорию, помогает другим постояльцам. Несмотря на то место, где живет, он следит за собой, всегда опрятный и нормально пахнет. В приюте отслеживают и остальных жильцов. Если они находятся на территории, то обязательно должны принимать регулярно душ и переодеваться.

В детском доме я очень сдружилась с Аленкой и Лешой. Мы заботились друг о друге и если приходилось, то дрались тоже втроем. Считали друг друга сестрами и братом. Нам очень хотелось иметь свою, пусть маленькую, но семью. Когда мы выросли, от государства нам выделили небольшие квартиры. Мы с Аленкой продали свои и купили общий домик с небольшим садиком, как с детства мечтали. Лешка же продал квартиру и уехал в Москву. Но про нас не забывает, постоянно звонит и приезжает в наш южный городок у моря несколько раз в год, гостит у нас. Мы не раз предлагали папе переехать к нам, но он отказывался. Говорит «молодым невестам не гоже возиться со стариком». Папа приходит к нам в гости, всю мужскую работу тоже выполняет он, стоит только сказать, и он сразу прибьет, повесит, починит. Я навещаю его в приюте, заодно привожу туда какие-то продукты, вещи. Помогаю, чем могу.

Подъезжаю к приюту для бездомных, паркуюсь на стоянке, беру детей, и мы бежим внутрь. Машина скорой помощи уже стоит у здания. Возле его каморки столпились остальные жильцы, его тут все любят и переживают за него. Видя меня, они расступаются и пропускают внутрь. Врачи оказывают ему помощь, говорят, что нужна госпитализация, он отказывается.