Для меня именно Алина стала тем самым «сокровищем», за которое я был готов начать бороться уже в тот же день.

Мне было похрен на то, есть ли кто-нибудь у неё. Я даже не знал, влюблена ли она в кого-то, но мне уже в момент нашей встречи было плевать на это.

Я знал, что сделаю всё, чтобы это изменить. Сделаю всё, чтобы она рано или поздно тоже посмотрела на меня так, как я смотрел на неё в тот миг.

Видимо, слишком «говорящий» был у меня взгляд, потому как Алина ужасно смутилась, залившись нежно-розовым румянцем, и по-быстрому слиняла из кабинета, что-то пробормотав себе под нос.

- Кто-то, помнится, являлся ярым противником любых интрижек на работе, – съязвила сестра, как только за девушкой закрылась дверь.

Она была права. Для меня было табу завести любовную связь хоть с кем-то из моей компании. Многочисленные примеры своих знакомых, которые не следовали этому правилу, показывали, какими проблемами может обернуться такая связь.

С трудом перевёл взгляд на Веру, которая с иронией смотрела на меня, постукивая ручкой по столу.

- Распорядись, чтобы её досье было у меня на столе через пятнадцать минут, –сухо сказал я, игнорируя слова сестры. Развернулся и пошёл на выход, даже не помня про цель своего визита к ней.

Всё-таки охренеть каким облегчением стал тот факт, что Алина была свободна и ни в кого не влюблена.

Это в разы облегчило мне задачу по её завоеванию.

Пустив в ход все доступные мне средства – внимание, обаяние, подарки – уже через месяц я понял, что достиг того, чего хотел.

Она тоже влюбилась в меня. Пусть не так безумно, как я в неё, но мне и этого было пока достаточно. Рано или поздно собирался достигнуть того, чтобы она не могла даже представить свою жизнь без меня, потому что лично я уже не представлял свою без неё.

Самым тяжёлым, с чем я постоянно боролся, для меня внезапно стала ревность.

Алина была безумно красивой, и, конечно же, её кукольная внешность привлекала к себе огромное внимание со стороны мужиков. Замечая это, я дико хотел прибить каждого, кто посмел посмотреть на МОЮ девушку заинтересованно или восхищённо.

Смешно сказать, но я ревновал её даже к подруге, с которой она выросла в детдоме и которую считала практически своей сестрой. Меня бесило, что кто-то другой, а не я, является самым важным человеком в жизни Алины.

Постепенно собирался добиться того, чтобы подруга окончательно ушла на второй план, а ещё лучше бы на десятый, так как было внутренне тяжело делить внимание своей девушки ещё с кем-то.

Самой большой ошибкой с моей стороны было показать Наташе, как я недоволен таким частым и плотным её общением с Алиной. Подружка тут же ответила мне «взаимной любовью». Убедившись, что она не пытается настроить против меня Алину, я тут же свёл наши встречи к минимуму. Впрочем, от плана вытиснуть Наташу с первого места в сердце своей девушки так и не отказался.

Алина должна принадлежать только мне!

И все её мысли, и чувства – только обо мне и ни о ком больше!

Эгоистично? Неправильно? Ненормально? Само собой. И я это чётко понимал.

Вот только ничего с собой поделать не мог.

Я был влюблен. Одержимо. Безумно. И это не просто красивые словечки, за которыми ничего не стоит.

Да, я понимал, что ТАКАЯ любовь к Алине не совсем нормальна, потому что существовала большая опасность, что я слечу с катушек, если вдруг она меня разлюбит или каким-то образом предаст. И что я могу тогда натворить, если всё-таки однажды это случится –боялся даже представлять в своей голове.

Внутренние рассуждения и опасения махом исчезают, как только останавливаюсь возле спящей девушки.