— Вроде бы ничего не видел,- пожал я плечами,- Так что, вылазка удалась?

— Типа того, тут тысяч на тридцать, твоя часть - три тысячи,- ответил Цыплак.

— Когда пойдем в следующий раз?

— Завтра проверка на шахту приезжает, нельзя перед ними светиться,- произнес Саймон, вот почему Цыплак так спешил с моей вербовкой, им срочно надо было добыть кристаллы, и так сорвалось несколько поставок у начальника шахты из-за этого.- Так что недели через две.

— Спасибо, парни, за возможность рассчитаться с долгами побыстрее. - ответил им я и направился к нашему домику.

Рядом с магами я оставил своего микродроида, чтобы послушать, о чем они будут говорить. К моему удивлению, они почти ничего не говорили. Цыплак сказал, что он, должно быть, ошибся и что он рад этому.

Фил согласно кивнул, и они вдвоем отправились к себе домой. А вот Саймон, судя по мыслям в его сознании, думал о том, как намекнуть мне, что не стоит больше туда лезть. Так я и не собираюсь лезть туда больше, разве что забрать джина с собой. Если проверяющий приедет завтра, то уже через пару дней мне поступит предложение, от которого нельзя будет отказаться.

8. Глава 8

Глава 8

Проверка на шахту заявилась с пафосом, характерным для государственных чиновников высокого ранга. Из портала вышло сразу два десятка человек, все в официальной форме, они сразу отстранили от управления шахтой все руководство на время проведения проверки, чтобы те не могли никак повлиять на ее результаты.

Проверяющие были довольно высокомерными говнюками из самой столицы и считали, что делают огромное одолжение, общаясь с нами, провинциальными жителями и вообще по большей части каторжниками.

После отстранения руководства шахты начался опрос всех работников шахты. К таковым, как оказывается, причислялся и я. И я, и Флора, и Дженна числились не рабами, не каторжниками, а обычными работниками, которые работали со штрафом в сто процентов к зарплате до момента выплаты нашего долга и без права смены рабочего места без согласования с держателем нашего долга, а таковым на данный момент была спасательная служба империи.

Обычным рабочим особо много вопросов не задавали, лишь как работается и есть ли жалобы, а вот магам пришлось в этом плане гораздо серьезней. Проверяющих интересовали все нюансы нашей. Тот, с которым я беседовал, и вовсе потребовал объяснения, куда я потратил ману вчера вечером, почему я вчера вечером не слил ману в накопитель, ведь ранее я сливал и утром, и вечером.

Не замышляю ли я побег или какую-то провокацию для комиссии, ведь неужели это совпадение, что именно за день до прибытия комиссии я взял и изменил своим обычным привычкам и не слил ману, как обычно.

Мой ответ, что я потратил ману для себя, его не устроил, он начал утверждать, что, пока я не выплачу долг, я не могу распоряжаться своей манной, пришлось уже мне на него поднять голос и показать, что я не обязан давать больше одной тысячи гранов маны в сутки.

Так бы мы и кричали друг на друга, но в кабинет, где я беседовал с проверяющим, зашел глава комиссии, ознакомившись с моим делом, он просто молча отпустил меня продолжать работать.

К Флоре и Дженне придрались к тому, что они не хотят участвовать в общественной жизни шахты, почему они не занялись организацией досуга для каторжников, почему они ничем не занимались, кроме сдачи маны.

Как потом выяснилось, начальник шахты повесил на Флору и Дженну организацию досуга для сотрудников шахты, списывал на них каждый день десять золотых, а сам забирал себе эти деньги, но это мы узнали уже после окончания расследования, сейчас же мы даже не понимали, откуда к ним были такие требования.