И вот заходит высокая комиссия в казарму, дежурный подаёт команду «Смирно» и рапортует адмиралу, что, дескать, происшествий не случилось, а личный состав роты находится на занятиях. Начальство походило по казарме, придраться не к чему – всё чисто и аккуратно, к тому же тихо, потому что, как доложил Зубровин, все бойцы находятся в учебных классах на занятиях. И вот адмирал решил зайти в комнату бытового обслуживания. Командир роты открывает перед ним дверь, высокая комиссия проходит в названную комнату следом за своим начальством. Здесь тоже чистота и порядок, всё блестит и сияет. И вдруг, адмирал обращает внимание на цветную фотографию кота.

Командир полка вытаращил глаза и гневно смотрит на командира батальона, тот в свою очередь, из-за спины показывает кулак командиру роты. Капитан-лейтенант, понимая, что большую звезду капитана третьего ранга на погоны он, по всей видимости, теперь не скоро получит, поэтому показывает из-за спины адмирала дежурному по роте жест, обозначающий, что тому скоро перережут горло. Адмирал внимательно изучил фотографию кота, прочитал надпись под плакатом, ухмыльнулся и обратился к командиру полка:

- А как кличут этого отмеченного многими битвами бойца?

- Корсаром, товарищ вице-адмирал! - отрапортовал капитан первого ранга.

- Да, кличка соответствует типажу, - адмирал ещё раз посмотрел на кота, потрогал шрам на своей щеке и спросил дежурного по роте. - А что, боец, у тебя уже есть шрамы?

- Никак нет, товарищ вице-адмирал! Но я надеюсь, что скоро будут! – отрапортовал старшина первой статьи Михаил Зубровин.

Начальник высокой комиссии подошёл к Михаилу, с интересом посмотрел на него и, повернувшись к другим офицерам, сказал:

- С такими воинами нам никакой враг не страшен. Молодец, боец! Правильно тебя воспитали мать и отец!

- Я в детском доме вырос, товарищ вице-адмирал, - чётко ответил Зубровин и добавил. - Воспитала меня Родина – мать моя.

Возникла неловкая пауза, но адмирал, глядя на старшину первой статьи, опять улыбнулся и произнёс:

- Правильно говоришь, товарищ боец! Но чтобы не было двоякого понимания твоих слов, следующий раз отвечай так: «Моей матерью является Родина, она меня и воспитала».

- Слушаюсь, товарищ вице-адмирал! – снова отчеканил Зубровин.

Адмирал похлопал его по плечу, внимательно посмотрел в глаза Михаила и, обращаясь ко всем присутствующим, тихо произнёс:

- Таких тёмно-синих глаз я ни разу в своей жизни не видел.

Командир полка тут же доложил адмиралу, что эти глаза не только самые тёмно-синие, но и самые меткие - старшина первой статьи Зубровин является лучшим снайпером в полку.

Адмирал направился к выходу из комнаты бытового обслуживания и уже в дверях обернулся и с улыбкой произнёс:

- А кошак у вас правильный! Настоящий боец! Но ты, Зубровин, не торопись шрамами обзаводиться.

Он опять потрогал свой рубец на щеке и вышел из помещения. За ним двинулась и вся его свита, а также командиры Михаила, вздохнувшие с облегчением. А когда адмирал уже выходил из казармы, он остановился и спросил у командира полка:

- Не пора ли командиру роты вручать новые погоны? И ваш синеглазый стрелок, как мне кажется, заслужил внеочередное воинское звание.

Командир полка вытянулся по стойке «смирно» и приложил руку к головному убору. На следующий день ушло представление на очередное воинское звание командиру роты, а Михаил Зубровин приказом командира полка был произведён в главные старшины. С тех пор портрет кота Корсара никто не прятал – он получил высшее соизволение на своё место среди уставных плакатов…