- Ну не за руки же держатся, - раздраженно отбросила телефон и упала на подушки. Все это ее паранойя. То, что они расстались временно, еще не значит, что Сережа тут же побежит искать ей замену.

Он не какой-нибудь бабник вроде Элиаса, Сереже нужны настоящие чувства, проверено пятью совместно прожитыми годами. А это значит, что беспокоиться пока не о чем. За каких-то три дня невозможно влюбиться до сумасшествия и навсегда потерять голову. Он не из таких.

Телефон прозвенел колокольчиком и, нахмурившись, Василиса протянула к нему руку. На дисплее высветилось «спокойной ночи» от Элиаса и она тут же села. Вся расслабленность, что была после ванной. пропала.

Он что, думает о ней?

«Что делаешь?» Быстро набрала и отправила. Кусая ноготь на большом пальце, нервно ждала ответа.

«Смотрю телик, ем пиццу и думаю о твоем борще» О борще он думает.... пу почти о ней. Можно сказать то же самое, это же она его готовила.

Пицца… Василиса вздохнула, она и сама не отказалась бы сейчас от маленького кусочка с шампиньонами и деревенскими колбасками. В желудке предательски заурчало, ведь с обеда там побывало только недавнее мороженое. А этого явно мало.

«А я принимала ванную и ела там шоколадное мороженое»

Вбила сообщение и глупо улыбнулась.

«Прикольно, нужно будет попробовать» и смайлик.

Ну вот, значит не такая уж и плохая идея, как думал Сережа. По крайней мере, еще один человек на земле готов ее опробовать. Ну и что, что Элиас…

«Я поговорил с отцом, проблем не будет». Прилетело следом.
"Обещал хранить все втайне, если на юбилее будем мы оба"
- Еще один шантажист, - пробурчала Василиса себе под нос.

«Обязательно буду. Спокойной ночи, Элли»

Василиса вздохнула с облегчением и отложила телефон на тумбочку.

Опять забралась под одеяло и погасила свет. Если Элиас смотрит телик, есть пиццу и думает о ее борще, значит он дома один. Эта мысль странным образом грела и успокаивала.

11. Глава 11

Прошёл день, а от Лапочки не было ни одного сообщения, ни звонка. Пару раз Элиас сам набирал, но ответа не последовало. Поэтому он обреченно ходил по пустой квартире с самого утра, тяжело вздыхал и колотил ни в чем неповинную грушу. Была мысль, что это все тот треклятый поцелуй так на нее подействовал. Нельзя было переступать грань между просто дружбой и чем-то большим. Но он не смог себе противостоять.
Лапочка была слишком соблазнительной с ее растерянностью, горящими щечками и подрагивающими губками. А как она смотрела ему в глаза - да словно в душу. И никакой похоти в ней не было, просто маленький чистый ангел...
Да, его закоротило прямо в клубе. Все рациональные доводы были задушены на корню голыми инстинктами. А потом... потом уже держало намертво и требовало продолжения.
Губы как сладкое мягкое мороженое - точно, шоколадное. Зачем она о нем вчера написала? Он же всю ночь ворочался и о нем думал.
Кожа бархатная, дыхание жаркое. Его руки жадно сжимали поясницу, напоминая хозяину, что за сокровище спрятано под простой футболкой и джинсами. Фото из магазина белья было засмотрено до дыр еще раньше, каждый изгиб и родинка навеки отпечатаны в мозгу.
Да еще по дороге до дома обнимала и грела спину собой. Сопела в футболку, щекой терлась. У Элиаса мышцы пресса сводило, когда тонкие пальчики словно невзначай поглаживали по животу и сто процентов ощупывали. Лапала, хоть и деликатно, он в этом хорошо понимает. Где потом было сдержаться, когда к концу поездки дымился весь.
Вот и наломал дров - опять полез целоваться. И как результат - теперь полный игнор. А вечером юбилей, их обоих ждут.