Да, мне страшно. Чего уж тут скрывать. Я среди чужаков. Агрессивных чужаков. Поэтому неуверенность закономерна. И оборотница ее легко считывает, принимая за панику.

Пусть. Я же – мелкая человечка по ее пониманию. А люди априори слабее и трусливее. Значит, мое поведение логично и объяснимо.

Так и есть. На идеальном лице волчицы расцветает довольная улыбка.

Узана склоняется ниже и, коснувшись кончиком носа моего виска, делает громкий вздох, а затем… вытягивает язык и медленно проводит им по моей щеке.

От подбородка до скулы.

Одновременно с этим ее рука отпускает подбородок и смещается мне на затылок, начиная мягко массировать голову, перебирая волосы.

– М-м-м, вкусная девочка, – урчит она гортанно.

Только это не расслабляет, а, наоборот, заставляет собраться. Я внутренне сжимаюсь пружиной, ожидая любой подставы.

И оказываюсь права.

– Разочаруешь меня, и я с удовольствием займусь твоим наказанием, – в женском голосе прорезаются рычащие нотки, словно волчица вот-вот перевоплотится во вторую свою ипостась.

Её рука в волосах резко сжимается, намеренно причиняя боль.

Кожа головы от натяжения горит огнем. Из глаз вот-вот хлынут слезы. Но я замираю, уговаривая Золотинку потерпеть. Не реагирую на провокацию, хотя безумно хочется вцепиться в оборотницу в ответ. Остаюсь безучастной, чтобы не провоцировать агрессию сильнее.

Теперь я больше, чем уверена, что Узана слегка неадекватна. И надо с ней быть начеку.

Сжимаю руки в кулаки и из последних сил стараюсь не отшатнуться.

Фу, какой ужас. Вот тебе и красотка с нежным обликом. А по факту маньячка самая настоящая.

– Хватит прохлаждаться, – отталкивает она меня, будто это я ей навязывалась и не отлипала все это время. – Принимайся за дело.

Заставляю себя кивнуть и, развернувшись, влетаю в комнату.

В глаза бросается тяжёлая деревянная мебель, украшенная резьбой – кровать, шкаф, туалетный столик с овальным зеркалом, кресло у окна. В дальнем левом углу настоящий камин из крупного камня, плотные шторы на окнах, шёлк на стенах. Украшенное вышивкой тёмно-синее покрывало, два светильника по бокам от кровати.

Хорошо хоть, без пошлого балдахина.

Фыркаю мысленно, отвлекаясь на мелочи, чтобы прийти в себя. А после сосредотачиваю всё внимание на мужчине, лежащем прямо на покрывале.

А вот и мой клиент, язвлю, сбрасывая остатки напряжения. Что ж, посмотрим.

Визуальный осмотр подтверждает первое впечатление – оборотень находится без сознания. И, судя по разодранной одежде, огромной кровавой ране на бедре, сильной испарине и еле уловимому поверхностному дыханию, чувствует он себя очень и очень неважно.

Матушка-Луна, да я же не справлюсь. Он почти сдался.

Причитаю мысленно, склоняясь к ужасающей дырени, откуда, не смотря на повязку, продолжает течь кровь. И это странно. Регенерацию оборотней никто не отменял.

Давай, Анила, ты можешь, и ты справишься. Я верю в тебя, моя хорошая.

Впервые подает голос Золотинка.

Спасибо, конечно… но… ладно.

Обрываю собственную неуверенность и решаю действовать.

Бегло еще раз осматриваю комнату, игнорируя бугаев, что, скрестив руки встали с обеих сторон двери и внимательно сверлят меня взглядами, скидываю прямо на пол рюкзак, который, спасибо Луноликой, не отняли, и шагаю вправо, где видны две двери. Одна из них непременно будет той, что мне нужна.

Угадываю с первого раза.

Ванна оказывается ближе к окну. Приятно удивляет, что, не смотря на общий старомодный стиль покоев раненного, в санузле присутствует нормальная современная сантехника.

Не теряя времени, тщательно обрабатываю руки, умываю лицо, закалываю волосы, чтобы не мешали, и еще раз дезинфицирую руки.