Перед отъездом брат подарил мне сапоги, галифе и футболку с голубой полоской.

– Наденешь в тот день, когда будешь в комсомол вступать.

И вот как-то на доске объявлений в техникуме появилось сообщение: «В четыре часа дня состоится собрание комсомольской организации техникума. Повестка дня: о приеме новых членов ВЛКСМ».

В клуб я пришел раньше всех. Наконец собрание началось. Стало тихо, и в тишине громко прозвучала моя фамилия. Ее назвал Володя Мацуй. Я даже вздрогнул. Поднимаюсь на сцену. Новые сапоги, подаренные братом, скрипят и стучат, словно нарочно. Вероятно, все смеются. Оглядываюсь и вижу дружеские, серьезные лица.

Встаю в струнку, как на военных занятиях. Без запинки рассказываю о себе. Мне задают вопросы. Отвечаю быстро, от волнения глотая слова. Смотрю – лицо у комсорга стало напряженным. Понятно – надо говорить медленнее и внятней. Начал отвечать не торопясь, обстоятельнее. Снова посмотрел на Мацуя – он ободряюще кивнул.

И у меня появилась уверенность в себе. Я сказал о том, что сегодня у меня большой праздник, что такое же радостное чувство испытывал я много лет назад, когда вступал в пионерскую организацию, что даю обещание быть верным комсомольцем-ленинцем.

Принят собранием я был единогласно. А через несколько дней нас, принятых, вызвали в райком ЛКСМ(У) – вручить членские билеты. Секретарь сказал нам:

– Будьте же достойны нашего героического комсомола!

А Мацуй, крепко пожав мне руку, добавил:

– Ну, Иван, поздравляю! Надеюсь, не подведешь нашу организацию!

Весной кое-кто из учащихся был исключен за неуспеваемость. И хотя я был подготовлен неплохо, но перед экзаменами очень волновался. Однако все предметы сдал на «хорошо» и «отлично».

Ребята стали разъезжаться на каникулы. Собрался и я в деревню – обещал в колхозе поработать и брату Якову помочь в хозяйстве. Но меня вызвали в профком и сказали:

– Несколько студентов за успешную учебу и общественную работу премируются путевками в дом отдыха в Новгород-Северский. Ты в их числе. Поезжай, отдохни.

Я стал было отнекиваться: никак нельзя мне в самую страду отдыхать, нарушать обещание.

Вошел Мацуй и, узнав, в чем дело, уговорил меня поехать.

И вот дружная, веселая компания студентов отправляется на отдых. С песнями едем на грузовике по дороге, знакомой мне с детства: здесь, среди заливных лугов, был наш курень.

На пароме переправляемся через Десну. Машина взбирается по крутому берегу: перед глазами – левобережье, широкие вольные просторы.

Дом отдыха, окруженный могучими дубами, стоял на высоком живописном берегу, за вековыми стенами бывшего монастыря. Я часто стал ходить на экскурсии, с интересом слушал объяснения экскурсовода. Мы взбирались на взгорье, где, по преданию, стояла неприступная крепость древнего Новгород-Северского, упомянутого в летописи XII века, осматривали пещеры, ходы сообщения. Наконец-то я увидел места, о которых нам рассказывала Нина Васильевна, исходил гористый берег, откуда некогда отправился полк Игоря на половцев. Много нового узнавал я об истории родного края и все старался представить себе, как жили наши предки.

Мы отдыхали, играли в спортивные игры, узнавали о старине. И, конечно, следили за событиями дня. Около витрины, где вывешивались свежие газеты, днем толпились отдыхающие. Я читал утром перед зарядкой: прочитывал газету от начала до конца. Мы часто говорили о событиях, которые волновали в то лето всю страну: о высадке воздушной экспедиции в районе Северного полюса, о первой в мире дрейфующей станции, о первом в мире – чкаловском – перелете через Северный полюс. Все это захватывало каждого, и равнодушных среди нас не было. Нам не надоедало говорить и читать о героических делах наших соотечественников.