Сердце болезненно сжалось.

Андрей рассказывал это Паше и…

Нет.

Бред какой-то!

— И что? Разве это что-то меняет? — хмуро произнесла я, стараясь не думать от том, что могли быть какие-то причины у Андрея так поступить со мной.

Не было их.

И его поступок ничего не оправдывает.

Я сама дура, что придумала себе то, чего нет!

А Паша…

Спишем всё на юношеский максимализм.

Он же по телефону с Андреем общался, вот и не расслышал что-то.

Или вообще, Андрей рассказывал не про меня, а про… Нику, будь она неладна!

— Зачем вы потащили меня в дом Лазаревых? — повторила я свой главный вопрос.

— Ну… — Юлька робко опустила взгляд. — Паша пытался ненавязчиво узнать у Андрея про ваше расставание, но… он как со стеной говорил. И вот мы подумали… Андрей один. Не хочет даже говорить на тему тех отношений. Значит, не всё прошло, верно? Да и у тебя за всё это время никого не было... Вот мы и подумали, что… а вдруг чувства всё ещё есть… и что вас нужно просто подтолкнуть друг к другу… — с каждым словом она говорила всё тише. — Что вы выясните, что вас развела какая-то досадная ошибка и…

— Купидоны хреновы, — прокомментировала я её слова, шумно выдохнув и ловя её взгляд. — Нет между нами ничего. Слышишь, Юль? Нет чувств. Никаких. И не было. Как и ошибок.

Встав со стула, я безразлично окинула взглядом заваленный едой стол.

— Лин, ты…

— Я устала и хочу спать, — произнесла я, понимая, что аппетит бесповоротно пропал. — И очень тебя прошу, Юль… не зови сюда Пашу. Иначе…

— Никаких Паш в этом доме, — моментально согласилась подруга, растерянно посмотрев на торт. — А кушать…

— Не хочу, — покачала я головой и пошла к себе.

Ничего не хотелось.

Ни-че-го.

22. 22

— А я тебе завтрак приготовила, — вот уже неделю Юлька встречала меня по утрам на кухне именно с этой фразой.

На этот раз на тарелке меня ожидала яичница с жаренным беконом. Оформлено всё было в виде улыбающегося смайлика.

— Ты ведь знаешь, что я не завтракаю, — выдохнула я, садясь на стул и с улыбкой смотря на поставленную передо мной кружку с кофе.

С момента моего возвращения я намерено избегала Юльку, сократив наше общение до минимума. Она это понимала, старалась не давить на меня, не поднимать опасные темы. И много готовила. Очень много. Наверное, это какой-то подвид обсессивно-компульсивного расстройства. Кто-то, нервничая, вылизывает дом, кто-то ест. А вот Юлька устраняла свои переживания готовкой.

И я не торопилась её успокаивать. Всё же, они с Пашей ступили на запретную территорию. И чем больше я об этом думала – тем больше злилась.

Но сегодня не могла скрыть улыбку.

Меня просто распирало от радости, которой я решила поделиться с Юлькой.

— Меня на работу взяли, — взяв в руки кружку с кофе, я отсалютовала ей. — Сегодня к трём поеду оформляться и знакомиться с заказчиком лично.

Радостный визг оглушил меня за секунду до того, как Юля кинулась на меня с обнимашками.

— Да осторожнее, блин! — пискнула я, чуть не разлив кофе.

— Я так рада, так рада, так рада! — тараторила подруга, искренне радуясь за меня. — Ты умничка! Я знала, что ты быстро найдёшь работу!

— Да ладно, — протянулась я, рассмеявшись. — А не ты ли меня отговаривала от увольнения из ресторана, говоря, что глупо терять заработок пока я не нашла, чем его заменить?

И это говорила не только Юлька. Паша поддерживал свою девушку, несколько раз предлагая мне хорошенько всё взвесить, прежде чем писать заявление.

Мысль о Пашке отозвалась на душе ставшим привычным чувством непонимания и обиды. Хорошо, что Юля услышала мою просьбу и всю неделю Паша здесь не появлялся. Видеть его мне всё ещё не хотелось.