Для меня это был лучший способ сбросить напряжение и отвлечься от своих страданий. Это потом меня затянуло так, что зачастую я могла всю ночь просидеть, создавая очередной эскиз. Матвей, увидев мои работы, попросил показать все, что у меня есть, а на следующий день отвез к себе домой и познакомил с родителями.

Оказывается, они уже давно занимаются ювелирным делом. У них есть ювелирные дома в России и Италии. А также целая сеть ювелирных магазинов. Раньше я даже не задумывалась, чем занимается семья Матвея, потому что он сам меня никогда не интересовал. Да и корыстных целей я никогда не преследовала, мне хватало своих денег.

Родители Матвея не просто оценили мои эскизы, они были в восторге от моих работ, и не задумываясь предложили работу в своем ювелирном доме. Я такого внимания не ожидала, поэтому попросила время подумать. Одно дело рисовать, когда этого требует душа, и совсем другое, когда твой работодатель.

Мирон моих сомнений не поддержал. Сказал, что нужно пытаться, пробовать, искать себя, а не прятаться при первом же испытании. Через неделю я дала свое согласие на работу, а через месяц получила предложение от Матвея открыть свой ювелирный дом. У меня было достаточно денег и бабушкиных связей, а у Матвея его личного опыта и опыта его родителей.

В итоге мы вместе максимально вложились в это дело и, как это часто бывает в наших кругах, для надежности заключили фиктивный брак, который со временем перерос в настоящий.

После брака с Ярославом я была уверена, что никогда больше не выйду замуж. Никогда и никому не позволю приблизиться к себе настолько близко, чтобы добровольно отдать в рабство душу и тело.

Но с Матвеем с самого начала все складывалось по-другому. Никакого накала страстей, никой сумасшедшей энергетики и тяги друг к другу. Спокойные, уравновешенные отношения, которые устраивали нас обоих. Больше всего наш брак напоминал деловое сотрудничество, где оба супруга выступают равными партнерами.

На первую годовщину свадьбы я выпустила свою лучшую коллекцию украшений, которую назвала София, в честь своей бабушки. Ведь главная заслуга в том, что я нашла себя в этом деле, полностью принадлежит ей.

Она часто снилась мне, особенно в те моменты, когда я без сил засыпала за рабочим столом и долго не могла закончить какой-то эскиз.

Эти сны, как правило, не носили никакой смысловой нагрузки и запоминались каким-то смазанным мутным пятном, но на утро я всегда была полна вдохновения и заканчивала работу над эскизом уже без всяких сомнений.

Наша машина резко останавливается, и я неохотно открываю глаза. Смотрю на высокие кованые ворота в форме полумесяца и ежусь от неприятного озноба. Сегодня мне особенно не хочется присутствовать на этом мероприятии, и я даже не в силах объяснить себе почему.

- Уснула? – спрашивает Матвей и проводит рукой по моему предплечью.

- Чей это дом? – игнорирую его вопрос и уточняю то, что мне необходимо узнать прямо сейчас.

- Одного из наших конкурентов. Имя не подскажу, потому что и сам пока не знаю. Сегодня здесь будет проходить презентацию его новой коллекции. Ну, что … пойдем?

Матвей, не дождавшись моего ответа, выходит из машины, обходит ее и открывает дверцу с моей стороны. Ловит в свои объятия и ненадолго задерживает в руках, чтобы согреть. Только мне кажется, что моя дрожь не имеет никакого отношения к холоду.

Ворота открываются с пугающим скрипом, а каждый мой шаг по дорожке, выложенной камнем, отзывается гулким эхом. У меня такое чувство, что я попала в сказку, которая манит и пугает одновременно.