Поднимаю голову и ловлю в зеркале его поплывший взгляд. Мне страшно, что он может прочитать в моих глазах все, что со мной происходит. Я не хочу снова разборок и выяснения отношений.

Матвей гладит меня пальцами, и я с облегчением понимаю, что уже влажная там. Значит, одной проблемой меньше. Он ставит мою ногу на пуфик и пробует растянуть пальцами. Снова массирует клитор, пока я кусаю губы и пытаюсь не думать о прошлом.

Чувствую первый толчок и немного сжимаюсь от дискомфорта. Но потом расслабляюсь и сама подаюсь вперед. Снова встречаюсь взглядом с Матвеем и закусываю щеку изнутри. Он начинает двигаться во мне, постепенно наращивая темп, а я наблюдаю, как в зеркале напротив лицо моего мужа расплывается и передо мной появляется другое, до боли знакомое, но чужое.

Делаю резкий вдох, но изображение никуда не пропадает. Его глаза смотрят прямо в мои и слишком быстро затягивают в водоворот удовольствия. Мотаю головой, чтобы стряхнуть наваждение и с усилием закрываю глаза, но это не помогает.

Матвей прогибает меня сильнее и несколько раз врезается на всю длину. Чувствую яркую вспышку перед глазами и взрыв внизу живота. Со стоном содрогаюсь от оргазма, который тут же растекается по телу горьким разочарованием.

Колени трясутся так, что мне приходится сильнее схватиться за стол. Матвей целует меня между лопаток и, к моему огромному облегчению, уходит в ванную.

Как только за ним закрывается дверь, громко всхлипываю и медленно оседаю на пол. Внутри все горит от боли и отвращения к самой себе. Господи, до чего я докатилась. Кошмар. Представлять бывшего мужа во время секса с нынешним, это … днище.

Я и чувствую себя так же, будто я опустилась на самое дно и никогда больше не смогу подняться на поверхность.

Вытираю слезы и с трудом поднимаюсь на ноги. Открываю верхний ящик туалетного столика, ищу журнал, между страницами которого спрятаны противозачаточные таблетки и тщательно проверяю блистер. Все в порядке, не забыла, выпила еще утром.

Знаю, что Матвей хочет еще детей, но я к этому пока не готова. Втихаря пью таблетки и почему-то даже угрызений совести по этому поводу не чувствую.

Ноги до сих пор трясутся от слабости, но я упрямо иду вперед, цепляясь за стену. Накидываю теплый халат, выхожу из комнаты и спускаюсь на первый этаж.

Захожу на кухню, где суетится Марта, и плюхаюсь на ближайший стул. Она уехала из России следом со мной и осталась работать в нашем доме.

- Что-нибудь случилось? – спрашивает, с тревогой вглядываясь в мое лицо.

- Не могу уснуть, - вымученно улыбаюсь и понимаю, что не смогу вернуться в нашу с мужем спальню.

Матвей очень любит утренний секс, а я чувствую, что не переживу такого еще раз. Либо скачусь в истерику, либо назову его другим именем. Это будет крах всему. Моей жизни и моему браку.

- Кошмары мучают, - произношу едва слышно.

Марта подходит к шкафчику и достает оттуда коробочку с чаем.

- Сейчас мы это мигом поправим.

Насыпает заварку с какой-то травой в чайник и заливает кипятком. Никогда не любила чай с добавками, но сейчас по кухне распространяются такие заманчивые ароматы, что я с удовольствием вдыхаю полной грудью.

Выпиваю все до капли и иду в гостевую комнату на первом этаже, чтобы принять душ. А потом на цыпочках крадусь по коридору в детскую комнату, чтобы Матвей меня не услышал. Обычно после секса он сразу вырубается и не реагирует ни на какие раздражители. Но я все равно подстраховываюсь. Сейчас уединение для меня жизненно необходимо.

Захожу в комнату Русика и пару минут смотрю на то, как он спит. Тревога и мучительное напряжение понемногу рассеиваются, но снова находят выход через горькие слезы. Осторожно целую сына в макушку и ложусь на детский диван, прихватив с собой подушку в виде медведя и пушистый плед.