- Немного. 

   - Ты проходи, все объясню.

   - Хорошо, - я взяла с пола свечу и зашла на кухню.

   Михаэль поставил противень на большой стол и споро переложил выпечку на тарелки. Накрыл полотном, посмотрел на меня и развел руки, испачканные мукой, в стороны:

   - Все просто, Тэя. Я обожаю печь. С самого детства. Но положение не позволяет. Родовитым драконам не престало таким заниматься. 

   - И ты делаешь это по ночам?

   - Да, иногда отдаюсь во власть своей порочной страсти, - пошутил он. 

   - Не волнуйся, никому не скажу. Но – при одном условии!

   - Шантаж?

   - Ага. 

   - Что ж, огласите список требований.

   - Я хочу твои булочки!

   Мы замерли, одновременно поняв, что я сморозила, синхронно покраснели и отвели глаза. 

   - С изюмом или орехами? – со смешком уточнил Михаэль.

   - Обе.

   - Хорошо, - он поставил передо мной тарелку с крутобокими булочками и налил ароматного чаю.

   Выпечка буквально таяла во рту. Умяв угощение, я попросила добавки. Мужчина расцвел и вновь наполнил тарелку. 

   - Уф, тебе на самом деле надо быть поваром, - погладив свой округлившийся живот, констатировала я. – Безумно вкусно, спасибо!

   - Благодарю, - он усмехнулся. – Больше всего на свете хотел бы пекарню свою открыть. – Странно, да? Избалованный дракон, у которого всего в избытке, завидует простолюдинам.

   - Поверь, у кого-то из них могут иметься похожие мечты, недостижимые в силу других причин. 

   - Ты права. 

   - Мой папа говорил, что если чего-то по-настоящему хочешь, то за это стоит бороться – изо всех сил. 

   - Вам с братом повезло с отцом.

   - Ой! – я вскочила. – Брат!

   Вот ведь!.. Пошла за молоком с печеньками, наелась булочек и напрочь забыла об Игги! Сестра, называется!

   Когда я вернулась в спальню, брат уже смотрел десятый сон. А вот мне спать совершенно расхотелось. Поставив кружку с теплым молоком и тарелку с булочками на столик, я вышла в сад. Убывающая луна напомнила мне драконий танец. Но следом пришла картинка с прищуренными черными глазами короля Феррата. Пришлось помотать головой, чтобы избавиться от нехорошего предчувствия.

   Шевеление в кустах отвлекло меня. Подойдя ближе, я увидела старого знакомого – покачивая маленькой головой на длинной шее, в траве спал страус. Ветка предательски хрустнула под моей ногой, и он приоткрыл один глаз, подернутый пленкой. Сдавленный крик, похожий на кудахтанье, вырвался из клюва. 

   - Не бойся, - прошептала я, но напуганная птица вскочила, заметалась по саду, рискуя переломать ноги, и понеслась, куда глаза глядят.

   Мне пришлось броситься в погоню. Надеюсь, хоть в темноте сумею догнать эту безумную курицу, пока до нее кто-нибудь другой не добрался. Тут псарня недалеко, из охотничьих угодий вполне могут наведаться в гости лисы, а может, и волки, которые не прочь будут перекусить этим чудом в перьях. А по дворцу бродят доги размером с лошадь – ленивые, правда, до безобразия.

   - Стой, паразит! – крикнула я, когда страус, едва успев затормозить перед бассейном, метнулся в кусты, застрял в них – наружу торчала только задница с растопыренным хвостом, но начал работать мощными лапами, и в меня полетели земля, мелкий гравий, поломанные веки и листья.

   Пришлось прикрыть лицо. Когда проморгалась, зверюги в кустах уже не было. 

   Ах, так, значит? Глупая птица! Хотя, если вон там срезать, вполне могу успеть перехватить пернатого негодяя! Только самой бы ноги не переломать! 

   Я понеслась наперерез, но с дорожки шагнула какая-то тень, вынудив меня врезаться в нее на полной скорости. Сдавленный крик, и мы оба полетели в кусты. Я оказалась в более выигрышном положении, потому что приземлилась на что-то мягкое. Что это, кстати?