– Это она... – прошептал он наконец, и обе медсестры с сочувствием поглядели на него. Они не знали английского, но им было ясно, что Джейсон опознал в неподвижной фигуре близкого человека.

– Мне очень жаль, мсье, – покачала головой врач и движением руки предложила Джейсону выйти вслед за ней в коридор. – Это ваша жена? – проговорила она, хотя никакого подтверждения не требовалось: слезы на лице Джейсона говорили сами за себя. Да и сам он выглядел как человек, на которого обрушилось страшное несчастье. – К сожалению, когда ее доставили, при ней не было никаких документов, поэтому мы не смогли опознать ее и известить родных, – добавила врач, с сочувствием глядя на него.

Джейсон с трудом кивнул.

– Я знаю. Ее сумочка и паспорт остались в отеле. Кэрол... она не любит таскать с собой сумочку. Никогда не любила.

Он действительно хорошо помнил эту ее смешную привычку. Кэрол утверждала, что сумочка делает ее старше, и, засунув в карман джинсов десять или двадцать долларов, отправлялась бродить по улицам Нью-Йорка. Джейсон считал это не слишком благоразумным и пытался настаивать, чтобы она брала с собой хоть какое-то удостоверение личности, но Кэрол только смеялась в ответ. «Меня узнáют и без удостоверения, – говорила она, – а как раз этого я и хочу избежать!» И вот теперь, когда с ней стряслась такая беда, никто не знал, кто она, никто не опознал в этой тяжело раненной женщине знаменитую на весь мир кинозвезду.

– Кэрол – известная киноактриса, – добавил он зачем-то, хотя и понимал, что сейчас это не имеет значения. Для врача, да и для всех остальных тоже, его бывшая жена была теперь не суперзвездой, а пациенткой, жизни которой угрожала опасность и которую нужно было спасти.

– Вот как? – удивилась врач. – Вы говорите – она актриса?

– Да. Вы наверняка о ней слышали... Ее зовут Кэрол. Кэрол Барбер.

Джейсон знал, какое впечатление произведут его слова, и не ошибся. Женщина была потрясена.

– Кэрол Барбер? – повторила она с легким недоверием в голосе. – Мы не знали...

– Да, – подтвердил Джейсон. – Поэтому у меня к вам будет одна просьба... Мне бы не хотелось, чтобы репортеры о чем-то пронюхали. Наши дети... им еще ничего не известно, а я не хочу, чтобы они узнали о несчастье из новостных программ. Я должен сам им сказать.

– Конечно, я все понимаю, – согласилась врач. Огласка была ни к чему. Разумеется, врачи продолжали бы делать для Кэрол то же, что и раньше, когда она была просто неопознанной жертвой теракта, но больнице внимание прессы могло только повредить. Узнав о том, что случилось, репортеры и фотографы наверняка осадили бы Ля Питье, словно неприятельскую крепость, а это осложнило бы работу персонала. Пока Кэрол Барбер оставалась безымянной, все было намного проще. Присутствие в отделении реанимации одной из известнейших кинозвезд Соединенных Штатов могло серьезно осложнить жизнь всем.

– Рано или поздно информация все равно просочится, и тогда нам будет очень трудно сдержать любопытных и репортеров, – сказала врач, озабоченно хмуря брови. – А пока... Я даже не представляю, что можно сделать. Впрочем, можно зарегистрировать ее на вашу фамилию. Думаю, это поможет немного отсрочить неизбежное.

– Хорошо. Пусть в ваших бумагах она будет Уотермен. Кэрол Уотермен, – предложил Джейсон, думая о том, что когда-то так и было. Правда, зрители всегда знали ее как Кэрол Барбер – это имя служило ей чем-то вроде сценического псевдонима, но когда-то она носила и его фамилию. После развода Кэрол вернулась к своей девичьей фамилии, которую не стала менять, даже выйдя замуж за Шона. Его фамилия была Кларк, и сейчас Джейсон подумал, что правильнее было бы воспользоваться этим именем. Больше того, сама Кэрол наверняка предпочла бы его, но... Да какое это имеет значение теперь, оборвал Джейсон сам себя. Сейчас главное, чтобы Кэрол выжила.