Осень

1975

Иран

Недалеко от иранской границы мы увидели аварию. Поперек дороги стоял грузовик, а вокруг него – дюжина мужчин. Бьорн быстро остановил автобус, и я побежал туда. Если ты научился переносить сознание умерших в Чистые страны, теперь это твоя обязанность. Когда я прорвался в их круг, мне открылось много уровней происходящего. Все эти уровни присутствовали одновременно в свободе пространства, никак не исключая друг друга. Передо мной лежал мертвый мужчина. Ему, наверное, было около сорока лет, но выглядел он на все семьдесят. Он лежал на спине, небритый, с окровавленным ртом. Рядом валялся обломок бедренной кости в луже крови, которая начала свертываться и блестела на солнце. Здесь же, как стадо вокруг падшей коровы, стояли истощенные земляки погибшего. Фоном был живописный, заснеженный Арарат – вулкан, такой же симметричный, как Фудзияма в Японии. Насыщенно-синее безоблачное небо казалось бесконечным, и, закрывая покойнику глаза, я думал о его родных, потерявших кормильца. Я позаботился о его продвижении к Освобождению, одновременно с большой радостью сознавая, что пространство моего ума ни на секунду ничего не выделило из целого, а тело само сделало все необходимое.

Иранцы были неприятными. К своему, и без того малопривлекательному, национальному характеру они добавили гордость за большие нефтяные деньги. Проезжая по дороге через страну, мы много раз миновали опиумные поля, охраняемые армией. Видимо, кто-то с правильными связями обеспечивал себе неплохую прибавку к пенсии. В Мешхеде, в большой мечети, нам пришлось силой вызволять пару членов нашей группы из лап муллы. Они случайно ступили в какое-то особенно святое пространство и поэтому должны были подвергнуться принудительному обрезанию.

Афганистан

Мы все скучали по Афганистану. В прежние годы там можно было расслабиться и хоть в чем-то позволить себе обычное поведение. Эту страну мы пересекли в середине октября. Маршрут был привычный: Герат, Кандагар, Кабул, Джелалабад и Хайберский проход. Страна была точно такой же, какой мы ее знали по прошлым путешествиям. Природа впечатляла, и вскоре за Гератом мы увидели сразу целый десяток смерчей, вспахивающих песок. Когда мы на полной скорости ехали по шоссе, у нас лопнуло правое переднее колесо. Если бы Бьорну не удалось остановить перегруженный автобус, то многим из попутчиков жилось бы не так хорошо.

В Кабуле наша группа, купив кучу ненужных вещей, продемонстрировала свои добрые чувства по отношению к Афганистану. Вечером в отеле, перед тем как лечь на матрацы, нам сначала пришлось вытрясти из них использованные шприцы. Тогда опасность называлась «желтуха», а не «СПИД».

^{>Хайберский проход}

Уже в Дании я дал передачу Алмазного Ума, и теперь весь автобус круглосуточно повторял его стослоговую мантру. Этот Будда извлекает из подсознания все мешающее и молниеносно очищает. Все, что ехало позади нас, будь то второй автобус поменьше или чужая машина, многократно разваливалось. Казалось, за нами по улице раскатывается ковер плохих вибраций, исчезающих далеко не сразу.

В Хадде, расположенной недалеко от Джелалабада, на востоке Афганистана, мы увидели руины построенных пару тысячелетий назад буддийских ступ. Около IX века мусульмане отбили им носы, чтобы Будды «не могли дышать». Позднее статуи совсем разрушились, но поле силы чувствуется до сих пор. Еще мы ездили на верблюдах – это, пожалуй, самое странное из всех вообразимых средств передвижения.