– Не проще ли дать задание той же агентуре в Германии?

– Подполковник! Здесь только я решаю, что проще и как следует поступать!

– Прошу прощения, товарищ генерал! Я…

– Все! Свободны, подполковник. Документы оставьте у меня.

– Слушаюсь, товарищ генерал!

Подчиненный сделал четкий поворот кругом и вышел из кабинета.

«Оружие, оружие… Ох, как не нравится мне этот интерес! Журналиста при необходимости мы всегда сможем нейтрализовать, а вот такую темную лошадку, как Алексахин…»

Генералу надо было о многом подумать. И посоветоваться. Он приказал секретарю ни с кем его не соединять до прихода агента на инструктаж и запер изнутри на ключ дверь своего кабинета. Потом удобно расположился на небольшом диванчике в дальнем углу и прикрыл глаза.

В разговоре с подчиненным офицером генерал раскрыл лишь половину своих мыслей, предпочитая пока помалкивать о некоторых своих догадках и предположениях. Он был опытным контрразведчиком, наблюдательным человеком и умел, сопоставляя незначительные факты, делать далеко идущие выводы. Причем в большинстве своем правильные.

А вот в данном случае концы с концами не сходились.

«Что за игру ты ведешь, господин помощник президента? В срочном порядке отправляешь в Германию журналиста Талеева, чтобы разобраться на месте с вопросами, которые раньше тебя не интересовали… И одновременно его подставляешь! Вряд ли это случайно: прежде чем сбросить ему материалы, ты позвонил по сотовому телефону, зная или догадываясь, что звонок нами прослушивается. И в разговоре точно указал место действия и время вылета, явно рассчитывая, что мы не выпустим Талеева из поля зрения…»

Генерал поерзал на диванчике, словно выбирая место поудобнее. Он попробовал обкатать такой парадокс с одной, другой и даже третьей стороны, но был вынужден признать, что версии выходили слабенькие и малоправдоподобные.

«Черт с ним, время покажет. Ясно одно: журналисту нельзя позволить разворошить клубок «оружейных» связей! А то ведь могут всплыть такие следы, о которых в Администрации знать совсем не обязательно. Но предварительно стоит все-таки убедиться, что его цель – именно поставки оружия. Тогда можно идти и на крайние меры, если этот журналист сунет нос туда, куда не следовало. Мало, что ли, сгинуло их брата на бескрайних просторах информационных полей?! А вдруг это все-таки какая-то дьявольски хитрая игра президентской Администрации конкретно против нашего ведомства или персонально против… Впрочем, никаких имен! А вами, уважаемый помощник президента, мне придется заняться вплотную, провести детальную разработку по полной программе. Я найду способ нейтрализации, будет вам убийственный компромат. А Талеев послужит нам первой ниточкой. Пока не оборвется…»

Москва, Кремль

Не так часто Владимир Викторович Алексахин пользовался кремлевской спецсвязью. Но сейчас был именно такой случай: предстоящий звонок никем не должен быть засечен и отслежен.

– Добрый день, Максим!

– Слушаю вас.

– Мы беседуем по защищенной линии, поэтому не будем тратить времени на ненужную конспирацию.

– Я понял вас, Владимир Викторович.

Максим Лифанов, или просто Макс, был вторым человеком в Команде, который, кроме Талеева, имел личный выход на Куратора.

– Помнится, с месяц назад ты докладывал мне о новом кандидате в постоянный состав Команды. Что ты теперь о нем можешь сказать?

– Мое личное мнение с тех пор не изменилось: этот парень вполне способен со временем занять освободившееся после корейской неудачи место в наших рядах. Школа у него хорошая: спортсмен, служба в ВДВ, потом ОМОН. Конечно, еще много предстоит поработать над профессиональной подготовкой, да и психологически он пока еще слабоват. Но есть желание, здоровая злость. При этом чрезвычайно хладнокровен. Умеет подчиняться. Я планирую для него специализацию снайпера: он кандидат в мастера по биатлону. Сейчас только заканчивает первый этап отбора, то есть продолжает работать на прежнем месте, а мы пристально наблюдаем, контролируем и лишь изредка, исключительно «втемную», привлекаем его к некоторым несложным операциям. Пока проколов не было.