Лорд Рравеш – лёгок на помине – появляется так неожиданно и неслышно, что я, увидев вдруг его отражение в зеркале, вздрагиваю и невольно дёргаю графиню за волосы. Она совершенно не по-благородному шипит, но при этом пытается одарить хозяина покоев ослепительной улыбкой. Взаимности улыбка не встречает.

– Графиня, – вежливо и холодно роняет Рравеш. – Вы можете возвращаться в свой особняк. Никакой угрозы больше нет.

От лорда чуть заметно тянет тьмой, гарью и чем-то кроваво-затхлым. И даже коса немного растрепалась. Паладин совершенно некстати ловит на себе мой взгляд, и чуть усмехается. Куда теплее, чем графине.

– Кристиан, я вам так благодарна! – вскочив из кресла, женщина порывисто устремляется к нему. Но первый паладин замечательно умеет как сжигать, так и замораживать взглядом – шаги графини замедляются, и вместо того, чтобы повиснуть у Рравеша на шее, как, вероятно, изначально собиралась, она просто останавливается в шаге от него. – Я ваша должница!

– Внизу ждёт экипаж, я провожу, – лорд открывает перед графиней дверь, бросив выразительный взгляд на дверь ванной.

Я – понятливая, идеальная горничная, так что когда лорд возвращается, в его покоях уже никаких следов пребывания графини – я даже постельное бельё сменила, и ванна наполнена. Мне достаётся благодарный взгляд – что, в общем-то, неплохо и категоричное “зайди через полчаса”, что уже гораздо хуже…

Деваться некуда – захожу, пытаясь подготовиться к чему угодно, хотя, вероятнее всего, снова будет допрос. Хорошо, если не домогательства, хотя и то, и другое чревато…

Но лорд, в чистой одежде и с чуть влажными ещё волосами, молча усаживается в кресло перед зеркалом, где не так давно сидела графиня, и протягивает мне гребень. Я мысленно проклинаю графиню, Рравеша и даже себя, старательно избегая того, чтобы встретиться в зеркале с тёмным взглядом. Густые, чёрные волосы завораживают. Кажется, что они переливаются, струятся сами собой в моих руках. Так и тянет умыкнуть волосок, я многое могла бы с ним сделать, тот же приворот, например… но единственный волос, который мне удалось вычесать, тут же исчез, рассыпавшись еле заметными искрами.

Подобраться к паладину и в самом деле непросто.

Бал уже завтра, а письмо, которому предназначено погубить первого паладина, так и томится у меня в потайном кармане. Впрочем, само письмо за неимением души, может, и не томится, а вот я томлюсь и всё больше нервничаю. Слишком высоки ставки в этот раз, чтобы отступиться или проиграть.

Оптимальным вариантом кажется подложить письмо завтра. Лорд заедет переодеться перед балом, так что письма дворецкий традиционно отнесёт. Вот только как сделать, чтобы лорд не уделил времени на просмотр корреспонденции? Насколько я знаю, отвлечь мужчину может либо любимая женщина, либо любимое дело. Выбор однозначно в сторону последнего, ибо в этом ошибиться сложнее, да и организовать проще…

Поэтому ночью я иду прогуляться в тот самый район, где, надеюсь, натерпелись страха мучители рыжего котёнка. Наверняка, найдётся что-то интересное, что можно своевременно подкинуть паладину, аккурат чтобы занять его до бала, и даже заставить на этот самый бал слегка опоздать – учитывая, что мне надо поссорить его с королевой, опоздание на бал в честь её дня рождения будет очень кстати…

Никакой солидарности к обитателям квартала у меня нет. Метаморфы традиционно чужие везде, разница лишь в том, что нечисть боится и поэтому не трогает, а люди боятся, и поэтому преследуют… тёплых чувств, логичным образом, метаморфы не испытывают ни к одним, ни к другим. По крайней мере, в общем. В частном – бывает… и для этих самых метаморфов плохо заканчивается.