Сарказм вырывается из меня до того, как я успеваю подумать: что и кому говорю. Резко оборачиваюсь к мужчине, стараясь уловить его реакцию. Понимаю, что Каратаев не упустит подобную ремарку.

Он сжимает челюсть, плечи напрягаются. Смотрит так, словно едва сдерживается. Его губа дергается от злости, а у меня внутри что-то сжимается. Я знаю этот взгляд и эти привычки.

Знаю, что через секунду все его предохранители сгорят.

7. Глава 6. Вера

– Шутка! – выпаливаю до того, как Кирилл начнёт действовать. – Неудачная шутка, извини. Ты сам сказал, люди любят сплетни. Вот и обсуждают подобное. Знаешь же, как бывает и…

– Так с кем?

– Что? С кем обсуждают?

– С кем ты переспала за должность?

Кирилл не улыбается, не забирает слова обратно. Он действительно ждет ответа на этот вопрос. Серьезный, собранный. Не знай я мужчину лучше, решила бы, что это ревность.

Но это ведь не так. Каратаев никогда подобного не проявлял. Небольшие собственнические замашки, которых почти и не было. Среди его друзей Кирилл был самым сдержанным и адекватным, так мне казалось.

И ревность… Нет. Нет, это невозможно. Но судя по тому, как мрачнеет лицо мужчины с каждой секундой – может. Его кадык дергается, глаза прищуриваются. Будто он сейчас пойдёт убивать того, кто меня прикоснулся.

Это злит меня. Сжимает горло, мешая дышать. Заставляет сдерживать себя, чтобы не закричать на мужчину. За то, что все года отношений он ни разу не показывал этого. И последние месяцы мне казалось, что всё давно закончилось. Просто часть интерьера, к которому мужчина привык.

А теперь он возвращается и… Ревнует?

А мне хочется убивать.

Не потому, что это реакция, которой мне когда-то хотелось.

Просто у мужчины больше нет на это права.

– Да хоть со всеми спонсорами. Тебя это волновать не должно, я свободная девушка. Только мое дело, как я получила работу и…

– С. Кем. Ты. Спала, - Кирилл не касается меня, но кажется, что до этого всего секунда. Рывок, чтобы вся больница наблюдала за новым скандалом. – Не заставляй меня ждать, любимая.

– Ни с кем! Господи! Ты… К черту тебя. С твоими замашками и мыслями. Спала за работу? Серьезно? Так ты обо мне думаешь?! Ты меня… Выбери кого-то другого и её шлюхой называй.

– Не я начал этот разговор, Вера.

– Но ты меня знаешь! Не могу поверить, что ты…

Он действительно решил, что я опустилась бы до подобного? Выбила себе место так, предала бы собственные принципы. Я даже взятки в университете не давала, считала это неправильным, и Кирилл прекрасно это знал.

Я на других смотреть не могла, когда уехала! Черт. Мне казалось, что я просто сломана, разобранный конструктор, который только Каратаеву давался. Ни одного свидания, ни одного чужого взгляда, потому что это неправильно было. Мне казалось, что меня сломает, если кто-то другой поцелует.

Глаза начинает жечь от невыносимой обиды, черной дыры в груди. Сглатываю слюну, чтобы не разрыдаться. Не показать, насколько сильно меня задели это слова.

Только не он, не тот, чья похвала всегда была самой важной. Мужчина сидел рядом, когда я учила анатомию. Гордился, как я сама себе место в интернатуре прогрызала.

– Налички много проходит, не все хотят официально лежать в больнице. Особенно, когда выборная компания в разгаре. Наличкой нам тоже платят за такие операции, но большую часть Самуилович забирает себе. Спонсорам эта сумма, естественно, не доходит. Часто некоторые операции проходят под другими записями, которые дешевле. Шеф играет с наличкой, в серьезных суммах. Плюс за счет закупок и благотворительных операций, сумма твоих дивидендов будет меньше. Вот. Ты это хотел узнать? Вложись, если тебе нужна помощь в медицине. Выбери другой вариант, если хочешь прибыль. На этом всё.