– Зачем ты меня женой обозвал? – хмуро спросила она.

– Надо было назвать любовницей?

Лифт прибыл на этаж, и возразить Елена Петровна не успела. Собственно, она и не знала, что возражать. Как он действительно должен был ее представить? Следователем по особо важным делам?

Квартира Варламова тоже производила впечатление. Не квартира, а настоящие хоромы. Интерьер был оформлен в классическом стиле, дорого, но не вычурно, с аристократическим вкусом. Гостиная была соединена с кухней и выглядела такой огромной, что в нее вместилась бы вся ее двухкомнатная хрущевка целиком. Высокие многоярусные потолки, светлая мебель и пол. Пастельные тона декора делали помещение воздушным. Особенно Елену Петровну впечатлили рояль и гардины. Для совершенства не хватало фонтана.

– Красиво у тебя, – оглядывая владения Ивана Аркадьевича, искренне похвалила Зотова и выпустила Федора на пол. Кот даже не думал переживать по поводу смены места, поднял хвост трубой и принялся с интересом обнюхивать пространство.

– Спасибо, – стянув с нее пальто, сказал Иван Аркадьевич. – Это не моя заслуга. У меня времени не было всем этим заниматься. Дизайнера нанимал. Хорошая девочка, поняла меня с полуслова и все хлопоты на себя взяла. – Варламов вынул из зеркального шкафа меховые тапочки и вручил их Зотовой. Тапки были женские, что Елену Петровну напрягло. Неужто прима, как земная женщина, в тапках по квартире щеголяет? Вообразить изысканную балерину в меховых тапках не удалось, но настроение все равно испортилось. – Проходи, не стесняйся, – сказал Варламов, который уже суетился у барной стойки. – Я чаек сейчас организую. Или кофе? Конечно, кофе! У меня восхитительный кофе есть. Из Копенгагена привез. Есть хочешь?

– Есть не хочу, спасибо. На ночь вредно. От кофе из Копенгагена не откажусь.

Елена Петровна стянула сапоги, сунула ноги в тапочки и прошла в гостиную.

– Раньше ты не отказывалась от перекуса перед сном. Расстроила ты меня. Неужели на диету села? Чем же я тебя теперь ублажать буду? – на полном серьезе спросил Варламов, открыл холодильник и замер, задумчиво созерцая полки.

– Меня ублажать не нужно. Ублажай свою балерину, – пропела Елена Петровна, плюхнулась на кремовый мягкий диван и осмотрелась. Судя по небольшому беспорядку в кухне, Варламов врал, что здесь не живет. Живет, гад такой.

Варламов на ее замечание не отреагировал, достал из холодильника сыр, виноград и бутылку белого вина. Порезал сыр, уложил красиво на деревянную круглую доску, туда же положил виноград. Откупорил бутылку вина. Достал из кухонного шкафа бокалы и две изящные кофейные чашечки. «Эстет», – подумала Зотова и ненавязчиво поинтересовалась:

– Сколько у тебя здесь комнат?

– Четыре. Гостиная, кабинет и две спальни. Выбирай любую. Я в кабинете сплю, на диване. Если позволишь, сегодня я тоже здесь переночую, а завтра перееду в отель, чтобы тебя не смущать.

– Глупости какие! Зачем снимать номер в отеле, когда у тебя квартира есть? Ты меня вовсе не смущаешь. В смысле, завтра я домой поеду.

– Почему? Тебе здесь не понравилось? – поинтересовался Варламов.

– Вань, может, хватит дурака из себя строить? У тебя своя жизнь, у меня своя. А если Василиса твоя нагрянет? Как ты ей объяснишь мое присутствие здесь? Я, конечно, не тяну на роковую разлучницу, но сомневаюсь, что ей придется по душе, что у тебя другая женщина в квартире живет. К тому же следователь, который ведет дело, где она выступает свидетелем. На самом деле ты меня своим приглашением пожить подставляешь.

– Глупости не говори! В твоем Следственном управлении все давно в курсе, какие у нас с тобой отношения. Были. Мне кажется, это твое личное дело, где ночевать и с кем. Я же не преступник, в конце концов!