– Ой! Боязно как-то, – пропищала Незабудка. – Это похоже на проделки лукавого.

– Для начала подглядим в замочную скважину, а там посмотрим…

Феи вылетели в коридор и осторожно приблизились к соседней двери, откуда один за другим раздавались чудовищные аккорды.

– Нет, ты это видела?! – Капуста отлепилась от замочной скважины и повернулась к подруге, с испуганным видом ожидавшей самого худшего, чего-то типа конца света, ну или вселенского потопа.

– Что там, чудовище? – дрожащим голосом спросила Незабудка.

– А ты лучше сама посмотри. Словами не передать… Давай, давай, подлетай, не бойся, – подбоченилась Капуста, грозно раздувая ноздри.

Она сделала приглашающий жест, и Незабудка с превеликим опасением приблизила лицо к замочной скважине, все еще боясь того, что увидит.

– Ох! – облегченно выдохнула она. – Это всего лишь человек! Правда, какой-то странный…

– Ни какой-то, а какая-то. Это особа женского пола, – буркнула Капуста, сопя Незабудке в затылок и тоже пытаясь заглянуть в скважину.

– Да?! – Теперь уже Незабудка не могла оторваться от увлекательного зрелища. – А чего она какая-то вытянутая, как будто ее к штакетине примотали?

– Ага. Причем давно примотали и размотать забыли, – ухмыльнулась Капуста, найдя сравнение очень метким. – Ну, что, подлетим поближе?

– Давай. Только боюсь лишиться слуха от такого грохота. По чему это она бьет пальцами с таким ожесточением? Это ни какое-нибудь орудие массового поражения? – Хоть страх Незабудки и прошел при виде всего лишь человека, но опасения за собственную безопасность остались.

– Если я не ошибаюсь, у людей это называется пьеноу, как говорила соседка баб Маши. У нее есть похожий, только она выбивает оттуда звуки поприятнее, такие ласковые и спокойные, а эта…

– Пьеноу, пьеноу, – смаковала Незабудка и так и эдак. Видно было, что слово ей понравилось.

***

Как назло, пока Настя натягивала халат, неистовые фортепьянные упражнения прекратились, и за стенкой воцарилась полнейшая тишина. Выйдя за дверь своего номера, Настя опять засомневалась, а стоит ли вот так врываться к соседке? Может Инесса уснула, и она ее сейчас разбудит? Природная деликатность мешала действовать стремительно, даже несмотря на то, что сама она была вырвана из объятий сна самым варварским способом. Хотя, надо признаться, что сам сон был не такой уж и приятный. Настя опять вспомнила Андрея-Федю с огромной головой и содрогнулась от ужаса. Приснится же такое. Воспоминания, как ни странно, вернули и утраченную уверенность. Не раздумывая больше, она решительно постучала в дверь Инессы.

– Ах, это вы?! – Инесса улыбалась ей с порога, обнажая все тридцать два зуба, хотя казалось, что зубов у нее гораздо больше. – Рада, что вы решили зайти в гости.

Брюнетка отступила в сторону и жестом пригласила Настю войти.

Первое, что бросилось в глаза, было черное лакированное пианино, стоящее посреди комнаты. Значит, она не ошиблась, и звуки не записаны на магнитофон, а издаются этим механическим чудовищем. Уму непостижимо! Кто ж едет на море с пианино? Его что сюда контейнером доставляли? И почему директор сразу не предупредил Настю о такой экзотике по соседству? Но с этим вопросом она решила разобраться попозже.

– Сейчас мы с вами выпьем замечательного кофе, – затараторила Инесса, не давая Насте открыть рта. – Я его привезла с собой. Это самый лучший кофе на планете. В этой глуши такого не найти. И я подрасчитала, чтобы мне его хватило на все лето. Я ведь сюда на все лето приехала. Понимаете, море, воздух, тишина, все это способствует… – Она вдруг запнулась и застыла возле электрической кофеварки, куда чайной ложечкой отмеряла кофе и сахар. – Все это способствует… А чему, собственно говоря, способствует? – Она посмотрела на Настю, и в ее глазах плескались смесь отчаяния с растерянностью.