Зидоро дал королеве краткий отчет о событиях этого вечера: явлении посланцев, открытии входа в забытую библиотеку, поиске улик, удивительной симпатии к гостям, продемонстрированной в массовом порядке птицами рокх, и исцелении Рохина. Узнав, что похищена и тайная библиотека храма, Бъянхе посуровела. Она уже давно подозревала, что это дело гораздо серьезнее, чем просто кража с целью наживы, и злилась на то, что все ее действия не в силах выявить виновника происходящего. Но теперь, похоже, все-таки появились те, кто может пролить свет на творящиеся безобразия. Бъянхе по-новому взглянула на Гала, Лукаса и Эльку после того, как узнала об их работе. Высоченный мужик мог не только мечом махать и пугать хмурыми взглядами, смазливый кудрявый парень, у которого и молоко-то на губах едва обсохло, оказался неплохим магом, а нахальная девчонка совершила немало интуитивных открытий. Вот только кто в этой команде главный, королева так и не поняла.

Впрочем, Элька теперь тоже перестала смотреть на Бъянхе как на оживший музейный экспонат, королева начинала ей нравиться. Величественная, прекрасная, далеко не глупая женщина умела принимать свое поражение и переступать через ошибки, смеяться не только над другими, но и над собой. Своей кипучей энергией она походила на компактный торнадо, готовый подхватить всех и вся и увлечь за собой с неистовой силой. Людям оставалось только смириться и следовать за ней.

К главным дверям ее величество не пошла, решив дать Хорхесу Гарсидо возможность без помех разогнать придворных лизоблюдов. Пройдя по широкой площадке перед дворцом, королева свернула через высокую арку в галерею. Там стражи услужливо распахнули другие двери, несколько менее роскошные, чем у центрального входа. Не задерживаясь, королева повела компанию дальше через богато убранные залы, по длинным коридорам и лестницам. Во дворце не было безлюдно, но все, кто попадался на пути процессии, прекрасно понимали, что под горячую руку королеве, которая занята делом, лучше не попадаться и благоразумно старались держаться подальше. Гал внимательно изучал расположение стражников и почему-то время от времени недовольно хмурился, хотя Эльке показалось, что единица «стражничества» на один квадратный метр и так весьма высока для мирного королевского дворца.

Гораздо больше, чем охрана покоев, девушку заинтересовал интерьер, особенно картины. Они отнюдь не походили на мрачные шедевры Средневековья, где суровые бледные персоны, затянутые в темные тяжелые одеяния, словно призраки выглядывали из черного пространства полотна, а рамы были тяжелы от завитушек и позолоты. Сочные, яркие краски и характерные лица радовали глаз. Элька успела заметить несколько выразительных парадных портретов самой королевы, на которых та отнюдь не напоминала ожившую мумию, изображение очень красивого властного мужчины, чьи черты передались Бъянхе в смягченном виде, вероятно ее отца; покойного мужа королевы; изящного, как гибкий клинок, и черного как галчонок юноши – принца Сиварио, обещавшего стать столь же красивым, как дед. В одной из ниш коридора Элька углядела портрет парня, весьма напоминавшего Хорхеса, но прическа была другой, да колючий цепкий взгляд куда как жестче, – казалось, что это не ты смотришь на мужчину с портрета, а он пристально изучает тебя. Точь-в-точь Мона Лиза мужеского полу, но без дурацкой улыбки.

– О, с вашего кузена уже портреты пишут? Такой знаменитый? – не преминула лукаво бросить жрецу девушка.

– Это не Хорхес, а наш достославный предок Рогиро Гарсидо, почивший пару тысячелетий назад, – гордо уточнил Зидоро и, отдавая дань вежливости, слегка поклонился портрету сеора в черном камзоле с белоснежными кружевами.