«В тот момент, когда армия держит в своих руках судьбу страны, все должны помнить, что время, когда можно было оглядываться назад, прошло. Все усилия должны быть сосредоточены на атаках, чтобы отбросить противника… В настоящих условиях мы не имеем права испытывать слабость».

Сражение на Марне было колеблющейся то в одну, то в другую сторону схваткой на голых открытых полях, вверх и вниз по лесистым склонам, среди симпатичных старинных деревень. Удача была переменчивой. Монури часто переходил к обороне; однажды он перебросил из Парижа для усиления своих войск целую бригаду на таксомоторах – это было первое тактическое использование моторизованной пехоты в этой войне, которая вообще была полна новаций. Фош оборонялся в характерном для него стиле. Ключевым элементом сражения были 5-я армия, побуждаемая безжалостной энергией Франше Д'Эсперэ, и британская экспедиционная армия, оказавшаяся перед брешью между армиями фон Бюлова и фон Клюка. Продвижение британцев, несмотря на всеобщий энтузиазм, шло медленно; основная причина была в том, что оно началось поздно и от удаленных после отступления позиций. «Полагаю, что наш марш сегодня очень замедлен из-за того, что враг тоже в движении!» – записывал генерал Хейг 7 сентября. Два дня спустя он так убеждал нерешительную кавалерийскую бригаду: «Я объяснил, что теперь даже маленькое усилие может означать завершение войны!

Враг отходил. Обязанность каждого из нас – использовать каждое, даже небольшое действие, чтобы поддерживать его в этом направлении».

Однако медленное продвижение англичан стало решающим. Их новые появления нервировали врага, уже не принимавшего их в расчет, стали шоком для вражеских войск. 8 сентября нервы фон Бюлова были совсем расстроены. Когда присланный от фон Мольтке связной офицер подполковник Хенч посетил его в этот день, фон Бюлов заявил, что считает отступление неизбежным. Хенч добрался до штаба фон Клюка, где атмосфера была немного иной. Но к этому времени он уже знал, что британцы фактически находятся в тылу 1-й армии, знал и мнение фон Бюлова. Он использовал полномочия, данные ему фон Мольтке, и приказал 1-й армии отступить к Суассону. Вся германская линия постепенно прогибалась далеко к востоку почти до Вердена. К 13 сентября их правое крыло отошло к крутой гряде, окаймляющей северный берег реки Эны. Эта гряда Шмэн-де-Дам («Дамская дорога» – по названию дороги, построенной Людовиком XV специально для поездок принцесс королевского дома) протянулась на 20 миль между Суассоном и Беррио-Бак. Он имеет многочисленные остроконечные пики, подобные башням древних замков, и образует одну из самых удобных во всей Франции оборонительных позиций. Но то, что немцы не потеряли ее, было результатом цепи несчастливых случайностей войны.

Два часа отделяли немцев от безопасности. Крепость Мобёж, осажденная 25 августа, стойко сопротивлялась вплоть до 8 сентября. Ее падение высвободило резервный VII корпус, тотчас направленный к реке Эне. Тем временем британцы несколько ускорили свое продвижение. 13 сентября соединения их I и II корпусов стремительно перешли Эну по мостам, которые германцы не смогли уничтожить. Германский очевидец так описывал эту картину: «Из кустарника, окаймляющего реку, бросилась вперед цепь стрелков, интервал между солдатами был не более 10 шагов.

Наша артиллерия открыла огонь, но поразила только одного человека. И вот за ней уже следует вторая цепь, наступающая все ближе и ближе. В двух сотнях ярдов позади возникла третья цепь, потом четвертая. Наша артиллерия стреляла как сумасшедшая: все напрасно, пятая цепь, шестая цепь; все хорошо держали дистанцию и интервал между солдатами. Изумленные, мы невольно испытывали уважение к ним».