Отчасти царящее замешательство объясняется тем, что сегодняшняя глубокая депрессия 1981–1983 гг. последовала так быстро после тяжелой рецессии 1979–1980 гг., что кажется, будто судорожное и мимолетное восстановление экономики 1980–1981 гг. было лишь паузой посреди хронического спада, который продолжается с 1979 г. Объем производства не растет уже многие годы, автомобильная промышленность находится в плачевном состоянии, а безработица достигла максимальных значений за весь период после 1930-х годов.

Примечательной особенностью депрессии 1981–1983 гг., которая отличает ее от периода 1973–1975 гг., является сдвиг экономической мысли и экономической политики не к коллективистскому планированию, но к некоторой гипотетической политике свободного рынка. Администрация Рейгана шумно рекламирует сокращения бюджетных расходов и налогового бремени, которые она называет масштабными. Однако это не способно скрыть по-настоящему масштабное увеличение налогов и государственных расходов, имеющее место в реальности. Президент Рейган имеет самый большой дефицит бюджета и самый большой бюджет в американской истории. Если кейнсианцы, а вслед за ними и администрация президента призывают к увеличению налогов для сокращения бюджетного дефицита сегодня, то из уст классических либеральных экономистов мы слышали столь же скандальную апологию государства в первые дни этой администрации, когда эти экономисты утверждали, будто дефицит бюджета представляет собой нечто неважное. Наряду с теоретически верным утверждением, согласно которому финансирование дефицита посредством продажи облигаций публике не является инфляционной мерой, верно и то, что значительный дефицит (а) порождает ненормально сильное политическое давление на Федеральный резерв, с тем чтобы он монетизировал долг и (б) парализует частные инвестиции, вытесняя частные сбережения и направляя их на непроизводительные, расточительные и совершенно лишние благодеяния правительства, обременяющие повышенными налогами будущие поколения.

Пока что «рейганомика» имеет две отличительные черты – гигантский дефицит бюджета и исключительно высокие процентные ставки. Если дефицит часто порождает инфляцию и всегда чреват опасными последствиями, то его сокращение посредством повышения налогов сродни лечению болезни посредством умерщвления пациента. Прежде всего, увеличение налогов просто-напросто предоставляет правительству больше денег для того, чтобы оно их потратило, так что государственные расходы, а с ними и дефицит бюджета, скорее всего, будут расти. С другой стороны, снижение налогов позволяет оказывать повышенное давление на конгресс и администрацию, побуждая их «по одежке протягивать ножки» и сократить государственные расходы.

Однако политика увеличения налогов наталкивается и на более прямое возражение. Утверждение о том, что для потребителя-налогоплательщика повышение налогов всегда лучше, чем рост цен, абсурдно. Если цены производимых товаров растут вследствие инфляции, то потребитель терпит ущерб, но он по крайней мере удерживает полезные эффекты покупаемых товаров. Но если правительство повышает налоги с тем, чтобы сдерживать рост цен, потребитель не получает взамен ничего. Он просто теряет свои деньги, не получая за них никаких полезных эффектов, пожалуй, за исключением того, что теперь его деньгами распоряжается правительство, которое его заставили субсидировать. При прочих равных рост цен всегда более предпочтителен, чем увеличение налогов.