– Ты же врач, отец! Ты понимаешь, какое это чудо – рождение человека? Что можем мы с Дианой? Проект костюма для твоего сына сочинить? И мы это сделаем! Это будет самая безопасная в мире оболочка!

– Боже мой, Зуд, ну зачем? Раньше хотя бы пяти лет киберсьют ему не понадобиться. Разве что кокон. А потом каждый год мне выращивать новый? Я разорюсь на его шмотках?! Я собрал Вале универсальную коляску и достаточно пока.

– Ты – жадный, ты его не любишь?! – рыдал киберкостюм.

А я смеялся, Зуд на время успокаивался, пока Диана не пересылала ему новый скан с УЗИ после визита в женскую консультацию.

– И растет ребенок там, не по дням, а по часам! – декламировал мне Зуд! – какой хорошенький!

– Хватит, шкура, я тебя отключу. Все идет по плану, как природой установлено.

Честно говоря, после закрытия отцовской подпольной группы «Арестея» я ощутил психологический вакуум в своей жизни. Появилась уйма свободного времени, которую не выходило потратить даже выполнением тестов для ежегодной аттестации врача. То есть писанием рефератов, чтением статей, участием в научно-практических конференциях по различным направлениям касающихся развития «скорой и неотложной помощи». Ведь стандарты непрерывно изменялись, появлялась новая аппаратура, разрабатывались новые методики и лекарства. Менялась и терминология.

Бухгалтерию складов отлично контролировал Зуд, подписывая счета за меня электронной подписью.

Самсонов заданиями по своему ведомству меня совсем не загружал, видимо то мое заявление о внештатном сотрудничестве в его команде было фикцией, он потребовал его от меня ситуативно, в тот момент, когда я был ему нужен, и чтобы объяснить своему начальству причину моего допуска к секретным материалам ФСО, включая и сервер нейросети у поселка Блазно́во.

После перезапуска системы серверов нейросети «Дума-2» я какое-то время курировал работу набранной мной команды математиков, но мне довольно быстро стало скучно. Клон Зуда, залитый мной в нейросеть, отлично справлялся с порученным делом. А четырех системных программистов хватало, для периодических коррекций подпрограмм.

Каждое утро приходил служебный робокар, на котором Валя ездила на работу в архивное управление на улице Адмирала Макарова, где оформляла допуски ученым согласно секретности того или иного запроса.

Незадолго до ухода в декрет она принесла домой любопытное письмо из МГУ. Не физическим принесла, а скан, который вывела на экран домашнего телевизора.

Как обычно, забравшись с ногами на диван в одних трусах, она уложила на колени Буську и чесала ему между ушами. Котик «включил мотор», а Валя позвала меня. Я думал, что-то интересное идет по телеку, но нет. Она показала мне на экране скан бумажного письма с печатями и подписями.

– Лешка, ты помнишь, что рассказывал мне про Демянский котел? Ну, когда мы первый раз ездили на кордон к Савельевым? – уточнила она, хотя я отлично помнил ту поездку четырехлетней давности.

– Естественно, – я присел рядом и включил голосовую авточиталку с экрана, но Валентина ее остановила.

– Погоди, я короче изложу своими словами.

Я развернулся к ней. Валентина дома предпочитала ходить голой. А с тех пор, как забеременела, то даже в спортивный киберсьют для гимнастики и аутотренировок рукопашного боя, представляющий из себя тонкую ткань пронизанную контактами и проводниками не влезала, не надевала вообще ничего, кроме шортов. Да и те, как она шутила «чтобы случайно не родить на пол». Это мне – врачу, можно быть  циником. Откуда она этого набралась?

– Можно тебя попросить? – прервал я ее.