– Уведите говнюков. И для этих труповозку вызовите!

Как глупо строить иллюзии, Леша. Обломилась тебе и подружка и любовь… капитан Артемова!

Я соответственно мыслям скорчил унылую рожу. На сердце черной жабой разлеглась тоска и обида.

Собрав свои чемоданы, я пошел к выходу. Опять предстояла процедура разблокировки ДК и писание объяснительной.

Побаловали тебя общением с красивой женщиной… потрепали нервы – радуйся. Будет теперь о чем вспоминать в одиночестве. Впрочем, той полицайке Юле можно позвонить. Ее фигура не хуже Артемидиной. Но в душе было сильно обидно и гадостно. Кажется, за эти сутки я успел крепко влюбиться. Втрескаться по уши! Не стану я звонить Юле. Буду страдать один. Это мне наказание за доверчивость и наивность.

В квартире фотограф снимает обстановку, следователь прокуратуры монотонно себе под нос в микрофон диктует протокол осмотра места событий.

– Валя, давай сейчас в контору, допросим этих пока тепленькие. Кто, что? И отчет напишешь.

Артемида встряхнулась, как кошка. Покачала головой, снова собрала волосы и сколола на затылке. От этого ее движения у меня опять заломило в груди. Чем сильнее я понимал, что меня использовали, как наживку, тем сильнее она мне нравилась… и тем обиднее было. Всю жизнь я мечтал о такой вот, стройной, решительной, доброй и умной.

Доброй? Ну… в общем-то да. На бандитов доброта не распространяется. Не достойны они этого отношения.

Я стоял у двери и ждал разрешения на выход, потому что в проеме загораживал дорогу здоровенный боец СОБРа в броне защитного цвета.

– Отпустите меня, – пробормотал я, – смена кончается. Данные вы мои знаете, вызовете завтра, все подпишу.

– Лень, я отчет тебе отдам завтра утром.

Самсонов удивленно поглядел на капитана Артемову.

– А почему? Хватит комедию ломать. Возвращайся на службу!

Валентина догнала меня в прихожей и, отбирая ящик с медикаментами из моей ладони, смеясь, прокричала:

– Потому что, я до девяти утра – доктор Артемова, а вместе с доктором Зориным – одиннадцатая бригада! Жди, Лёнчик! Мы теперь вместе с Лешей работаем. Не надо создавать слухов на подстанции, Зорину там еще работать. Моя стажировка закончится через три часа!

За прошедший год, случилось так много событий, что мне иногда кажется, будто минуло целое десятилетие.

Со слов Артемиды: «А я до девяти утра – доктор Артемова!» фактически стартовали наши отношения.

Утром, прощаясь за воротами подстанции, она сунула мне в руку ключи от квартиры и прошептала адрес:

–– Третий Кадашевский двадцать один. Жди меня.

Я принял душ избавившись от формы, и, смазавшись электропроводным гелем, влез в свой зеленый Зуд, который поприветствовал меня, прогнав по коже тестирующие импульсы электромассажа.

Артемида увидав мою одежду, с долей зависти провела пальцами по наружной поверхности графена и процессор передал мне это прикосновение.

– Я вернусь через два часа и хочу увидеть тебя чистого, без этой брони в моей постели. – Добавила Валя, садясь в машину каршеринга. – Давай, я подвезу к метро?

Я покачал головой и улыбнулся.

– Я пешком. Езжай. Столько событий за эти сутки, мне нужно все обдумать, а ходьба помогает этому. Езжай! – повторил я, надевая шлем.

Щелкнули запоры на шее, Зуд отрапортовал, что конфигурация «safety» активирована. Я скомандовал ему – «Легкий бег», назвав адрес Артемиды, впрочем, он его слышал и уже проложил маршрут.

В дороге он начал Валентине отвешивать комплименты, но я велел заткнуться. Все, что он говорил, я сам думал и теперь меня точил страх, что все это может вдруг прерваться почему-нибудь. Я безумно хотел, чтобы она была со мной всю жизнь. Хоть в церкви помолись, но эту мысль я отмел, как проявление слабости. Если Богу угоден наш союз, он его не позволит разрушить.