– Однажды мадам (речь идет о маркизе) вызвала меня в свой рабочий кабинет.

– Необходимо, – сказала она, – чтобы вы пожили несколько дней в доме на авеню Сен-Клу. Там сейчас находится молодая беременная женщина.

Мадам Оссе пообещала позаботиться о девице, «ожидавшей королевского приплода», как в этот момент мадам Помпадур вдруг с нежностью заговорила о Людовике XV:

– Я хочу только одного, чтобы его сердце принадлежало мне, а всем этим малышкам ни когда не удастся отнять его у меня. Но если бы его попыталась завоевать какая-либо придворная красавица или богатая горожанка, то я бы потеряла покой.

Я спросила маркизу, знает ли молодая особа, кто отец ее ребенка.

– Скорее всего нет, – сказала она мне, – но мне кажется, что король проникся к ней особой симпатией и мог открыть себя. В подобных случаях мы говорим девицам, что их любовник – знатный польский дворянин, родственник королевы, и потому проживает во дворце.

По ее словам, к такой выдумке пришлось прибегнуть из-за голубой ленты, которую носил король^>71.

Как видите, пресловутый гарем в Оленьем парке разбросан в разных кварталах Версаля и занимал всего несколько домов, в каждом из которых проживала одна или две красивые девушки.

Некоторые историки допускают еще одну ошибку, утверждая, что содержание любовниц в Оленьем парке явилось одной из основных причин разорения королевской казны. Вот что, например, писал по этому поводу Лакретель, поверив словам революционно настроенных сочинителей памфлетов: «Текущие расходы Оленьего парка оплачивались наличными. Поэтому трудно назвать точную цифру. Но без преувеличения можно утверждать, что они стоили не одну сотню миллионов. А по некоторым расходным книгам, затраты достигали миллиарда».

В действительности, и это сейчас доказано, содержание этих домиков вместе с их обитательницами за шестнадцать лет обошлось государству всего лишь в несколько сотен тысяч ливров.

Сущий пустяк по сравнению с тридцатью шестью миллионами, потерянными Францией за восемнадцатилетнее пребывание у власти мадам Помпадур.

Лишний раз подтверждается известная истина о том, что множество юных любовниц обходится значительно дешевле, чем одна, но знатная дама…

Для достижения своих честолюбивых целей она не останавливалась ни перед чем.

Жюль Бело

В 1755 году фаворитка, вот уже более трех лет не выполняющая своих «обязанностей в постели короля», вдруг с ужасом обнаружила, что ее положение, которое она занимала до сих пор при дворе, становилось все более шатким и даже противоестественным. Она поняла одно: отныне, чтобы сохранить свое влияние при дворе, ее роль не могла сводиться лишь к поставке королю новых любовниц. Тем более что король мог в любой момент увлечься одной из молоденьких женщин из Оленьего парка и представить ее двору как официальную любовницу.

Именно тогда мадам Помпадур пришла в голову удачная мысль. Зная, что Людовик XV никакой другой работой, кроме любви, заниматься не желал, она подумала, что сможет вновь стать незаменимой для него, если возьмет на себя все заботы по управлению государством.

Честолюбивая и хитрая маркиза надеялась одним выстрелом убить сразу двух зайцев: укрепить свое положение при дворе и распространить свое влияние за пределы королевства, взяв на себя все управление страной. Если до сих пор она фактически занимала пост премьер-министра, то теперь она захотела выполнять функции самого короля.

Не имея необходимого опыта для выполнения столь высоких обязанностей, она обратилась за помощью к своим друзьям: канцлеру Маню, государственному секретарю Руйе и аббату Берни, бывшему французскому послу в Венеции, – и с обезоруживающим простодушием, присущим только красивым женщинам, попросила их помочь ей разобраться в государственных делах.