Раб женщины и алчного министра,
Людовик, знай: небесный гнев тебя настигнет быстро.
Лишь потому тебя вначале мы любили,
Что все твои пороки скрыты были.
Увидишь, как угаснет наше преклоненье:
В сердцах бушует пламень возмущенья.
Войной бессмысленной страну ты истощаешь,
И генералов, и солдат ты растеряешь…

По городу стали распевать так называемые пуассонады>58. Вот одна из них:

Вельможи знатные в разврате утопают,
Банкиры деньги к деньгам прибавляют.
Все Пуассоны от подачек распухают>59,
Бездельники здесь царствуют во всем:
Финансы всячески изводят,
В долги влезают и дворцы возводят.
Страна в упадок медленно приходит.
У короля ж порядка нет ни в чем, чем, чем.
Одна простолюдинка разбитная,
На чувствах самых низменных играя,
На свой аршин придворных измеряя,
Двор превращает в место для утех.
Король, хотя и очень щепетилен он,
В нее, как видно, по уши влюблен,
И в страсти этой до того смешон,
Что у Парижа вызывает смех, смех, смех.
Развратом всем известная своим,
Она и королем командует самим,
Награды продает друзьям своим
За деньги, что отняты у народа.
Все, словно идолу, сей шлюхе поклоняются,
Придворные, вельможи унижаются
И хамству и нахальству подчиняются.
Что делать – дикая порода, рода, рода.

Но эти оскорбления нисколько не уменьшили могущества мадам Помпадур, сравнявшуюся по своему положению с премьер-министром.


Такой головокружительный взлет женщины из народа, еще два года назад не знавшей ни этикета, ни особого языка двора, постепенно внушил суеверное уважение к ней со стороны придворных. Мало-помалу почти все смирились с присутствием фаворитки и приняли ее в свой круг, кроме Морепаса и герцога Ришелье. Первый высмеивал мадам Помпадур, а второй пытался отстранить ее от власти, уложив в постель короля свою собственную любовницу, мадам Поплиньер.

Это была пылкая, начитавшаяся любовных романов брюнетка, любившая «бродить по лесным чащам с распущенными волосами в одежде Дианы-охотницы». Она была женой главного откупщика налогов Лериша Поплиньера и жила в роскошном особняке на улице Ришелье>60.

Ее любовная связь с герцогом, длившаяся уже три года, стала причиной большого скандала. Узнав в 1746 году о том, что жена ему наставляет рога, господин Поплиньер ворвался в комнату своей супруги, сильным ударом сбил ее с ног и зверски избил.

В пылу гнева Поплиньер старался «бить ногами по лицу своей супруги», у несчастной женщины на следующий день «голова распухла так, что стала похожа на тыкву с шишками величиной с кулак».

При этом он пригрозил, что убьет ее, если она будет продолжать встречаться с Ришелье.

Когда герцог узнал о происшествии, он снял дом по соседству от особняка, где жила его любовница, и устроил секретный проход между двумя домами. Теперь он мог незаметно через чугунную плиту камина попадать в спальню молодой женщины.

В 1748 году исполнилось два года с той поры, как любовники без помех встречались в спальне мадам Поплиньер. Вот тогда-то герцог Ришелье и решил уступить свою любовницу королю.

Возможно, что мадам Помпадур почувствовала приближавшуюся опасность. И не без ее помощи откупщик налогов в ноябре 1748 года узнал о том, что его жена продолжает встречаться с герцогом Ришелье. Озадаченный, Поплиньер долго ломал голову над тем, как герцогу удается проникать в его дом незамеченным. Однажды, когда его жена вместе с другими придворными присутствовала на военном смотре, он тщательно осмотрел весь дом вместе с известным физиком и механиком Вокансоном.

Наконец они подошли к чугунной плите камина.

– Как раз за этой стеной, – сказал Поплиньер, – находится спальня герцога Ришелье. Доста точно секретного хода, чтобы беспрепятственно проникать в эту комнату.