— Когда я увижу жениха? — Свой голос она не узнала.

Аласта, сидевшая напротив, передумала и отставила чашку, которую уже подносила к губам. Громко зазвенела посуда.

— На празднике в вашу честь, дорогая. На празднике. — Личвард лучился счастьем.

— Но… — Мысли Урсулы мучительно метались в поисках верного хода. — У меня нет платья. То, что я привезла… Лорд же сам приказал не брать большой сундук. Платье не годится для такого случая.

— О, не беспокойтесь, — оживилась Аласта. — Я обо всем позабочусь. Мы вместе выберем прекрасный наряд, который, несомненно, понравится лорду Скоггарду. Думаю, он будет в восторге.

Ула кусала губы. Всё происходило слишком быстро. Да, она согласилась и настроила себя на эту жертву, но почему так скоро?! Клетка захлопнулась. Навсегда. Как бы не вышло, что мужа она увидит только в брачную ночь, в собственной постели. По спине Улы пробежал холодок.

— Хорошо. — Она просительно заглянула в сияющие глаза советника. — Я могу задать несколько вопросов?

— С удовольствием отвечу. — Он даже наклонился к ней ближе, благосклонно и одобряюще улыбнулся.

— Почему нельзя подождать? Год или полгода? Мы с будущем мужем узнали бы друг друга. Я никогда не видела лорда. Не знаю, какой он человек. Вы же понимаете, как непросто женщине…

Договорить ей не дали.

— По договору ваш брак должен был состояться два года назад. — Серьёзный Личвард оставался приятным собеседником; казалось, он говорит откровенно, только более холодно и отстранённо. — В наших интересах сделать всё быстро.

— Иначе что?

Но он только пожал плечами, разом растеряв всю радость.

— Я исполняю приказы, миледи. Решение не обсуждается.

— Вы привыкнете, — тихо добавила Аласта, опустив глаза, комкая пальчиками салфетку. — Дагдар Скоггард всегда добивается своего. — В этих словах Уле почудился тайный смысл.

— Почему же он не встретил свою невесту? Почему не спешит увидеть меня и теперь?

Спокойствие оставило Улу, и она почти кричала, закрыла лицо ладонью, пытаясь совладать с порывом.

— Не задавайте ему эти вопросы. — Участие в тоне Аласты растревожило сильнее. — Мой вам совет. Дружеский. Не спрашивайте. Молчите. Подчиняйтесь как мужу и как хозяину земель.

Урсула судорожно вздохнула, поднявшаяся ярость душила.

— Подчиняться? Что если я не стану этого делать?

Личвард и Аласта переглянулись с изменившимися лицами, точно наблюдали за выходками безумной.

— Дорогая Урсула… — Раян положил сухую узкую ладонь на руку раскрасневшейся Улы. — Правила земель Скоггард одинаковы для всех. Я бы хотел, чтобы и вы нашли для себя радость.

— Вы знаете, что моя мать сошла с ума. — Урсула опять глубоко втянула воздух, пальцы сжали скатерть. — Перед смертью она часто повторяла, что я не должна выходить замуж. А вчера служанки шептались за спиной, что мы с женихом дважды прокляты. Почему?

— Ох, девочка… — Лицо Личварда менялось настолько стремительно, что и заметить переход было трудно, улыбка стала неожиданностью для Улы. — Народ верит в сказки и проклятья. Проклятый лес, ведьмаки и прочая ерунда. Не слушай никого. А безумие часто рождает ложь. Всё ложь.

16. *15*

Страх, ненависть и презрение перемешались в душе Урсулы. Чем больше раскрывался перед ней образ Дагдара Скоггарда, составленный из осколков чужих фраз и эмоций, тем страшнее становилось. Подчинение и покорность — Аласта высказалась однозначно. Не следы ли подобной покорности на её собственном теле? Ула не допустит, чтобы с ней обращались так же.

— Не волнуйтесь, всё у вас сложится и наладится после свадьбы, — нежно повторяла госпожа Пэрриг. — Такова воля вашего отца. Неужели вы не желаете почтить его память?