И тут улыбка всё же появилась на лице Фина — немного снисходительная, точно он наблюдал за маленькими детьми. Личвард подошёл ближе к Дане, наклонился к самому лицу, напомнив Уле о сцене с несчастным младшим советником перед костром. И рука его так же потянулась к горничной, пальцы сжали подбородок, не давая опустить голову.

— Только много не болтай. Поняла, девочка? — Голос приобрёл неприятную вкрадчивость, будто Фин вкладывал в слова какой-то другой, скрытый смысл.

Отшатнувшись, ойкнув от болезненного прикосновения сильных пальцев, Дана готова была упасть в обморок, но прошептала:

— Да, господин.

— Дана умеет молчать, — набрав побольше воздуха в грудь, выпалила Ула; её растерянность перерастала в гнев. — Не обижайте мою горничную. Если кто-то будет недоволен Даной, то вначале следует обратиться ко мне.

Сердце сдавило разочарованием. Показалось, что прямо на глазах с Фина спадает маска дружеского участия, распадается милое привлекательное лицо, обнажая оскал зверя. Снова пришлось прикоснуться к мерзкому клубку копошащихся червей. Ула ничего не могла с собой поделать, так и видела этот тошнотворный образ.

Нет у неё друзей в замке Скоггарда. Нет и не будет. Умудрённый опытом Харви предостерегал Улу от таких людей. Открытый враг — полврага. Враг под личиной друга — и предатель, и враг. Урсула запомнила и теперь в мгновенье увидела всю неприглядную картину.

«Карвелл, как же мне не хватает тебя», — с отчаяньем подумала она.

— Я устала, Личвард. — Урсула расправила плечи, прямо глядя в карие глаза Фина, показывая, что не боится. — И хотела бы отдохнуть.

Он ответил заинтересованным взглядом, немного удивлённым, и широкая улыбка больше не казалась такой пугающей.

— О, леди Урсула! — Фин, морщась, провёл ладонью по мокрому после дождя камзолу. — Вы снова увидели совсем не то, что происходит на самом деле. У меня нет планов запугивать прислугу, а тем более саму хозяйку. — Улыбка сделалась озорной, добродушной — и не поверишь, что такой человек мог бы замыслить злое. — Прошу простить, если чем-то обидел вас.

— Вовсе нет. — Урсулу кольнуло неловкостью и немного стыдом. — Я ценю ваше доброе отношение.

Конечно же, ей показалось, что Фин играет с ней, а на самом деле он честен и открыт, насколько возможно.

Такой яркий и притягательный, со скрытой силой, он не может не вызывать противоречивых чувств. Урсула запуталась. И это не вина Личварда.

— Приятно слышать. — Он поклонился. — Помните, что я забочусь о вашей безопасности. Никто не знает правила замка так же хорошо, как я. Никто не сможет оградить вас от ошибок. При хозяине их лучше не совершать.

— Я не понимаю… — Напряжение между ними уходило, и Ула позволила себе стать откровенней. — Не понимаю, что за человек мой будущий муж.

— Некоторых вещей лучше не знать. — Фин отвёл взгляд, как и тогда, в лесу, после вопроса о лорде Скоггарде.

— Он жесток? — С языка сорвалось первое, что пришло Урсуле в голову: образ лорда вырисовывался для неё в самых мрачных тонах. — О каком проклятии шепталась прислуга?

— Я не могу говорить об этом. — Покачав головой, Фин словно невзначай коснулся рукой пальцев Улы: так близко они стояли. — Но… — Он заметно боролся с собой, принимая решение. — Не доверяйте лорду, что бы вам ни показалось, — произнёс он тихо и громче добавил: — Отдыхайте, леди Урсула. Утром вас пригласят на завтрак. В восемь. За вами придут.

Оставив леди Бидгар в недоумении и сомнениях, Личвард удалился. Торопливым движением Дана закрыла за ним дверь. Она продолжала пугаться каждого шороха, прислушивалась к звукам в коридоре.