– Значит, ты бы хотела большего? Со мной? – сказал, буравя пристальным взглядом. Но я не могла сейчас смотреть ему в глаза.

– Не важно, – бросила тихо.

– Ты должна мне ответы на два вопроса. Это первый, – сказал с нажимом.

Я горько усмехнулась, отрицательно мотнула головой, но губы против воли выдохнули:

– Да.

Боги, что за гадство?! Я же вообще не контролирую, что говорю! Но ведь так не должно быть!

Выпуталась из захвата, от бессилья что-то изменить даже толкнула Эйва в грудь и отошла в сторону, встав за спинкой кресла.

– Это ничего не значит, – сказала ледяным тоном. – Мало ли, какие грёзы могут быть в голове у девушки. Забудь, Эйвер. Считай, что я пошутила.

Неловкость так и висела в воздухе. Мне было дико стыдно, что обнажила душу перед тем, кому это точно не нужно.

Эйв молчал, но выглядел так, будто его приложило заклинанием онемения. Я же наоборот старательно делала вид, что всё в полном порядке и ничего не случилось.

– Если тебе так легче, то хорошо, – наконец, ответил он, и говорил это с несвойственной ему мягкостью и покладистостью.

Я же решила, что самое время объяснить, как работает артефакт переноса. Хватит для нас на сегодня странных разговоров.

– Для того, чтобы переместиться, представь в деталях место, где хочешь оказаться, но не дальше двадцати километров отсюда. Когда будешь готов, произнеси: «Алфенто». – Я старалась говорить спокойно, но в душе продолжали бушевать бури, а пальцы с такой силой вцепились в обивку кресла, что стало больно. – Уходи, Эйв. Встретимся послезавтра.

– Ладно, – кивнул он, сжал пальцами медальон и закрыл глаза.

Вот только никак не исчезал. Всё стоял посреди светлой комнаты и молчал. Но когда я уже решила, что у него что-то не получается, услышала его уверенный голос:

– Нет ничего невозможного, Тей, – проговорил, не открывая глаз. – И ещё, за тобой долг в виде честного ответа на один вопрос. Но я оставлю за собой право задать его позже. А сейчас, спокойной ночи.

Чуть помолчал, и наконец произнёс:

– Алфенто.

А спустя мгновение в лаборатории остались только я и Трит, безмятежно спящий в кресле принцессы.

Закон приняли утром двадцать первого числа. Официально он должен был вступить в силу только на завтра, но уже сегодня в академии только и обсуждали грядущие перемены. Понятное дело, слушала я лишь разговоры колдунов и ведьм, большинство из которых откровенно радовались тому, что на сильных магов скоро навесят ограничители. Сама же старалась помалкивать, моля высшие силы, чтобы вечером Миранда с неведомым главой сопротивления всё-таки договорились.

Сегодня лекции проходили мимо моих ушей. Даже любимое зельеварение не вызывало интереса. Да и в записях Тейры я нашла немало редких рецептов, большинство из которых выходили далеко за рамки программы обучения.

А на последнем занятии, коим стояла теория защитных заклинаний, ко мне неожиданно обратился Беск. Обычно он первым со мной не заговаривал, да и вообще общался неохотно, потому его слова стали для меня полной неожиданностью.

– Вы не выглядите довольной, – сказал он.

– А должна? – спросила тихо.

– Должны, – кивнул он, наклонившись ко мне ближе. – Магам теперь будет ох, как несладко. Разве не этого вы добивались?

Повернулась к нему, посмотрела в глаза и твёрдо сказала:

– Нет. Я не рада.

Получилось слишком громко. Профессор, до этого с энтузиазмом объясняющий формулу заклинания, остановился и посмотрел прямо на меня.

– Чему же вы не рады, леди Соун? Находиться на моей лекции? – елейным тоном поинтересовался средних лет мужчина с зачёсанными назад рыжими волосами. А учитывая, что ко мне тут даже преподаватели относились с трепетом, эти его слова стали для меня полной неожиданностью.