— Ладно. Одобряю.

Я не знала куда деть себя от радости. Руки затряслись, брови подлетели вверх, а в животе забулькало от удовлетворения. Боже, ну хоть один нормальный, понимающий человек. Ведь сложно так резко перестроиться на новый автомобиль. А возможность просто почувствовать машину, это дар небесный. Но вот сидящий на соседнем сидении инструктор, чуть было не потерял глаза, которые готовы были вывалиться из орбит от услышанного.

— Заводите и на эстакаду, — это был пожалуй больше приказ, чем предложение. Но мне было все равно. Я расслабилась и не тряслась больше от страха, только от возбуждения. Уверенности прибавилось и все как-то стало видеться намного проще.

Стоя на эстакаде, я пыталась справиться с этим не поддающимся моему напору рычагом, ручным тормозом. Но то ли он проржавел в этой колымаге, то ли у меня не хватало силенок, но справиться с ним мне не представлялось возможным. А тут еще и этот… инструктор, чтоб его.

— Наталья Сергеевна, ну что мы стоим? Вы уснули что ли? — вот же… урод. Он что не видит, что я мучаюсь и пытаюсь уже двумя руками опустить эту штуку, не поддающуюся мне.

— Да я пытаюсь… — мой голос прозвучал так замучено, что казалось я гири тут уже час поднимала. Тут пальцы скользнули по рычагу и я ударилась ноготком, не специально, застонала и прижала палец к губам. Слезы брызнули из глаз, потому что и правда было неимоверно больно и жалко свой маникюр.

— Дайте я, — раздалось с заднего сидения немного хрипловатое и рука его потянулась к ручному тормозу. Я остановила инспектора:

— Ага, чтобы вы потом сказали, что сделали все за меня? Нет уж, я справлюсь, — шмыгнула я носом и опередила мужчину, схватившись за него первой. Он аккуратно положил свою ладонь на мою, бессмысленно пытающуюся справиться. Я замерла.

— Да я не скажу, — растерянно произнес он, явно не ожидая такого поворота событий. Ведь его касание вызвало необычный отклик во мне, наверное и в нем.

— Знаю я вас, вы все так говорите, а потом: «получите, распишитесь, уходите, вы не сдали».

Я еще поскуливала от боли, выговаривала все это, а сама пыталась собраться и не потерять голову. Руку инспектор не убрал. Я перестала хлюпать носом и обернулась к нему. Он мне мило, даже с нежностью улыбнулся, что показалось какой-то сказкой наяву, и заверил твердым и уверенным тоном:

— Я так не скажу, поверьте. Просто помогу, пока в машине нас не затопило вашими слезами. И мы наконец-то просто сдвинулись с места.

И я доверилась ему, не знаю почему. Просто поняла, что он не обманет. И действительно, мужчина просто помог опустить ручной тормоз и я удачно рванула с места. У меня получилось даже не покатиться в другую сторону, что определенно было для меня самой настоящей победой.

— Хорошо, — похвалил меня инспектор, как он там сказал? Игнат Леонидович? Он определенно мне нравился, но тут он все испортил… — Теперь параллельная парковка.

И улыбка с моего лица исчезла, осталась лишь досада и смятение.

В ряд сбоку территории стояли припаркованные машины, с интервалами между ними и я подумала, что это можно было сделать и в городе. Найти место и припарковаться, но… «хозяин — барин». Надо так надо.

— Вот за этим черным Опелем пожалуйста, — невозмутимо и как-то не заинтересованно более, произнес инспектор.

Но это была бы не я, если послушно и безропотно сделала то, что мне сказали с первого раза. Ну нет у меня такой привычки.

Я прочистила горло, подбирая слова, чем обратила на себя внимание мужчин в салоне автомобиля.

— Что-то не так, Наталья Сергеевна?