– Духи-хранители говорили о тьме из чужой бездны, – в голосе Вари снова засквозило беспокойство после обмена милыми и добрыми шутками.

– Ты понимаешь, что это значит? – Эрик не преминул напомнить, что в магических вопросах он полный дилетант.

– Могу лишь догадываться, что речь шла не о нашем мире. Подумай, ведь тогда все сходится, – Варя обвела взглядом небосклон и нашла обе луны. – Ты сказал, адепты “Новой Эры” владеют неизвестной магией. То, что сидело в амулете и долгое время незаметно тянуло из меня силы – ему нет названия в учебниках волшебства. Не знаю, смог бы ректор академии сказать, что это за гадость, или его наш вопрос тоже поставил бы в тупик.

– На Земле магия слабее, чем на Анларе, – Эрик процитировал известную аксиому.

– Наш мир и мир людей – не единственные во вселенной.

– Два мира связаны. В другие нет путей.

– Либо их не проложили, как дорогу через лес. А может, кто-то проторил тайную тропинку и пока не все о ней знают?

– Не пугай меня еще сильнее. И так сегодня шерсть дыбом, – Эрик пригладил взъерошенные волосы.

– А вдруг пророчество Шалемона предупреждает нас как раз об этом – о нашествии темных сил из другого мира?

– Тьма, которая покроет весь мир, если ее не остановить?

– Видишь, сходится.

– Не вижу! И не хочу сегодня видеть ничего, кроме твоей улыбки, – уставшему от переживаний Эрику захотелось сменить тему. – Расскажи о себе. Мне будет приятно больше о тебе узнать. Я не думаю, что у тебя есть темные тайны прошлого, которые надо хранить в секрете. Где ты жила, училась? Кем хотела стать – спрашивать не надо. И так понятно – травницей.

– Я родилась в портовом городе Заводейске, он похож на твой, только больше и многолюднее, а еще туда порой заходят огромные эльфийские корабли. Папа был волком-оборотнем, у мамы был ведьминский дар, но слабый. Я училась в школе для юных волшебников, на каникулы приезжала в гости к тетке – деревенской знахарке. Папа умер. Мама снова вышла замуж. Я поступила в магическую академию, отучилась курс. Недавно у меня родился младший брат.

– Почему ты говоришь о семье так сухо и печально? Родители тебя не любили? А может, мать предпочла забыть о тебе? У нее новая семья, ей не до взрослой дочери. Наверное, это даже лучше. Никто по тебе не льет слезы. Пропала – и меньше забот.

– Эрик! Не говори плохого про мою маму! – возмутилась Варя. – Мне видней! Сейчас она вся изводится от горя и винит себя за то, что отпустила меня к тетке, злой колдунье. А я даже весточку не могу ей прислать. Тетку с домочадцами убили. Я думала, на них напал Алайни. Погналась за ним и пришла в лагерь наемников.

– С чего ты решила, что горный вампир невиновен? Мерзкий крысеныш способен на любую подлость. Из-за его стукачества Ягуару сгорел мой родной город. Погибли сотни людей.

– Алайни не убивал мою тетю и ее семью. И я жалею о том, что не поговорила с ним перед тем, как он уехал с Лордом. Город могли сжечь не по его вине. Огонь и прах. Символы “Темной Эры”. То, что питает их магию.

– Он примкнул к людоедам.

– А если Алайни не знал о них всей правды и сам попал в беду? Хочешь сказать, они жрали людей, а он стоял и смотрел или присоединялся к их пиршеству? Я в это не верю! Он мог не знать, что Ягуар и Лорд едят разумных… И теперь я виню себя за то, что не сказала ему об этом. Я запуталась в чужих подозрениях. Разум затмила чужая ненависть.

– Поздно жалеть. Забудь о нем.

– Алайни был моим другом. Я могла бы его спасти.

– Он мертв или стал таким же, как они. Некого спасать.

– Я не хочу об этом думать, и мысли не прогнать из головы. Вспомню о маме, брате. Вспомню о Шоте, об Алайни, о Ниллин… Сердце страдает и болит… Эрик, – девушка прослезилась.