Ночная столица с высоты полёта метлы выглядела спокойной и почти пустынной. Во многих домах ещё светились окна: кто-то ещё только готовился ко сну, а кого-то разбудили крики стражи. Я тихо выругалась, чувствуя, как тает магический резерв. Слишком много сил требовала пелена невидимости. Но в данный момент я не могла позволить себе лететь открыто. Обнаружить при мне шкатулку уже невозможно, но потрепать нервы неудобными вопросами доблестная стража вполне может. Сейчас они были обязаны проверять любого встречного. Даже того, который парил над городскими крышами. А маги воздуха, для которых не составит труда накинуть сеть на не в добрый час вылетевшую на прогулку ведьму, в дозоре наверняка имеются.

Наконец внизу промелькнула широкая белая лента реки, делившей столицу на Старый и Новый город. Я направила метлу к тёмному прямоугольнику парка сразу за ней. Снизилась, внимательно присмотрелась. Никого. Открытый всем ветрам неуютный зимний парк, заметённый холодным снегом, этой ночью был совершенно пустым. Окошко «караулки» у центрального входа чуть теплилось жёлтым светом, но я могла поклясться, что сторож давно уже дрых самым бессовестным образом. В самом деле, кого понесёт в парк в морозную ночь? Грабители предпочитают более людные места, про маньяков в столице уже давно никто не слышал, а для насильников не сезон. Того и гляди, рабочий инструмент отмёрзнет.

Уже не таясь, я опустилась на небольшой полянке возле огромного дуба. Прислонив метлу к стволу дерева черенком вниз, села рядом и закрыла глаза, призывая внутреннее ледяное пламя. Поёжилась, наблюдая внутренним взором, как ровный овал ауры покрывается морозными узорами, как по ним начинают порхать холодные огни. Ох, как же плохо мне будет утром! Магическая чистка была крайне жёсткой, но при этом отсекала абсолютно любые маячки и внушения. А в их наличии я была уверена. Слишком много времени уделила мне Верховная. И наверняка подстраховалась. Если я не явлюсь до утра, какое-нибудь дремлющее до поры внушение сделает это за меня. А отдавать ирии Тириане драконье колье у меня не было ни малейшего желания. Уж лучше как-нибудь при случае верну владельцу, когда всё успокоится. Выдохнув, я сосредоточилась на внутреннем ледяном пламени, взобравшемся на верхнюю точку ауры, и позволила ему лавиной стечь вниз. Тело, до последней клеточки, моментально обожгло холодом. Пламя жадно вспыхнуло, облизывая ауру длинными прозрачно-синими языками. Да… Плохо дело. Аура расползалась тяжёлыми клочьями, словно старое лоскутное одеяло. Если её так изорвало только что приобретённое проклятье, мне конец. Чистка восстановит баланс, но лишь на несколько часов. А устраивать её каждый день я не смогу. Раз за разом ледяной огонь скатывался вниз и поднимался вверх, снова и снова промораживая меня насквозь. И наконец пламя угасло, сожрав всё, чем могло сегодня поживиться. На всякий случай я так же, внутренним зрением «обнаружила» метлу и прошлась ледяным пламенем и по ней, выложив остаток сил. Метла возмущённо зашелестела и упала, огрев меня тонкими веточками по макушке. Открыв глаза, я с трудом поднялась, шатаясь, оседлала метлу да так и повисла на ней мешком. Видела бы меня сейчас преподавательница по полётам, её хватил бы удар. Ирия Дения всегда повторяла, что хорошо летать умеют только настоящие ведьмы: бессердечные и равнодушные. Никто из нашей группы этому гордому званию не соответствовал, в особенности я. Обиженная метла, вопреки ожиданию, вела себя идеально. Не брыкалась, пытаясь уронить, подчинялась просьбам. Я не обольщалась: метёлка наверняка готовилась припомнить мне холодный приём в ближайшее время. Но сейчас, видя, в каком я состоянии, решила пожалеть.