«Ого, вот я стала просто Варей, без отчества, такими темпами он к концу разговора на “ты” перейдет».

– …скажу вам, Варя, что я совершенно не собираюсь надрываться на этой теме. Не то чтобы саботировать стану, но и гореть энтузиазмом тоже не буду. И поэтому прошу вашего понимания в данном вопросе.

Кононова пожала плечами. Покойный отец-генерал с самого детства наставлял ее: «Не надо выдавать лишнюю информацию». Потом примерно ту же максиму внушал Петренко. Поэтому она не стала говорить, что ей тоже кажется задание, порученное Вежневу и Андрияновой, странным и бесперспективным. И она, конечно, будет настороже, но вот куда бежать и что делать – представления не имеет.

А тут и Сенечка проснулся. Варя остановилась, наклонилась к нему. Но сыночек не стал выказывать никаких недовольств по поводу того, что сидит пристегнутый, аки космонавт, в своей прогулочной коляске, не просился ни ножками погулять, ни, наоборот, на ручки.

Вошли в парк и остановились в виду длинного, расписанного деревьями бетонного забора и антивандального туалета. На дорожках никого не было, и Кононова разговаривала с Вежневым лицом к лицу. Сенечка тоже во все глаза рассматривал незнакомого высоченного дядю, не капризничал.

В ответ на предложение красавца о «понимании» она высказалась так:

– Смешно, что вам, Антон, понадобилось мое одобрение. Я никто, отставник, зачем вы меня в эту историю впутываете? Я-то вам чем помочь могу – в любом случае, будете вы жилы рвать или нет?

– Вы на меня очень сильное впечатление вчера произвели. Мне всегда такие, как вы, женщины нравились. Красивые, сильные, уверенные в себе, самодостаточные. Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет – это ведь про вас. Поэтому я любыми путями пытаюсь продолжить общение.

– Хватит, Антон! – выкрикнула она. – Вот эту тему давайте оставим. Я замужем, и я счастлива. Поэтому не желаю слышать больше ваших подкатов.

Он горестно вздохнул.

– Разрешите тогда безмолвно вами восхищаться. И у меня имеется предложение: давайте все-таки встретимся. Нет-нет, я не настаиваю на тет-а-тет с вами. Давайте соберемся: вы, я, ваш муж и старлей Люба. Поговорим о том о сем. Познакомимся поближе. В караоке, к примеру, сходим вчетвером?

– Для нас с мужем это совершенно неприемлемо. У нас, как видите, ребенок, – она кивнула на колясочку, – оставить его не с кем.

– Хорошо, мы тогда с Любой Андрияновой к вам домой заявимся. Вы не волнуйтесь, всю еду и выпивку принесем с собой. И посуду за собой помоем.

– Какое-то настораживающее желание с вашей стороны у меня дома оказаться.

– Конечно! Я ведь знаю от Петренко: у вас прекрасная квартира в элитном тихом центре, от отца-генерала – доктора наук досталась. Интересно ж посмотреть, как советские руководители в былые времена жили.

– Ладно, созвонимся как-нибудь.

– Нет, нет. В эту субботу мы с Любой – у вас.

Варю и напор его ошеломил, и мужское постороннее внимание показалось лестным, и вечеринок они много лет не закатывали. Поэтому она, вместо того чтобы резко отсечь наглеца (как умела), пробормотала:

– Я спрошу у мужа, какие у него дела в субботу. Он по выходным у меня работает обычно.

– Для вас, я уверяю, не будет никаких хлопот! Мы все принесем с собой. Умоляю вас.

Он протянул руку:

– До свидания, Варя. Я очень, очень рад, что вы выслушали меня. Я позвоню вам завтра в это же время, мы обсудим детали.

Вежнев поклонился, развернулся и пошел к выходу из парка.

И тут сразу захныкал, закапризничал Сенечка. Она взяла его на ручки – но нет, он просился гулять своими ногами. Варя протянула ему руку, он уцепился за палец и потопал.