Быть магом в этом мире – весьма почетно и очень даже неплохо. Сами по себе маги немного отличаются от обычных людей. Например, более яркой внешностью, а еще встретить мага с лишним весом практически невозможно. Но это мелочь, по сравнению со всем остальным. У магов более высокая регенерация, чуть выше скорость, лучше слух, зрение, обоняние. Конечно, не намного, но все же! Они быстрее учатся, лучше запоминают, в большинстве своем имеют абсолютную память!

И самое интересное, что маги здесь отчего-то не ставят себя выше обычных людей. Ковен строго следит за этим и пресекает случаи, когда маг начинает слишком вольно себя вести. Полагаю, что действует какой-то древний магический договор с людьми, иначе я даже не знаю, в чем причина подобного положения вещей. Всё-таки, как по мне, индивидуумы, которым природа отсыпала чуть больше, не могут не ощутить свою исключительность. Обычных-то людей порой заносит, а тут целые маги! Но нет, маги относятся к людям бережно, словно они являются кем-то вроде… младших сородичей, которых необходимо поддерживать.

Стерев пыль с очередной книги, протерла ее и заглянула под обложку. Как я уже поняла, некий порядок в библиотеке всё-таки был, но мне все равно нужно было знать, что в этих книгах, поэтому я упорно продолжала протирать и переставлять.

Кажется, именно эта была о всяких травах. Отложив ее, я глянула в окно и зевнула. На улице начало темнеть, а значит, скоро ужин – пора заканчивать. Вернусь сюда после того, как поем, прихватив с собой артефакт светильник.

Словно в подтверждение снаружи послышались шаги Доротеи. Убрав ведро под стол, чтобы не споткнуться, поторопилась к выходу. Сегодня я ощущала себя немного лучше, хотя поселившаяся в сердце тоска, время от времени сжимала душу, но случалось это значительно реже.

3. Глава 3

«Когда заниматься чем-то одним долгое время совершенно невмоготу, то нужно всего лишь на время поменять занятие на нечто совершенно иное. Если вы трудитесь умственно – займите руки! Если каким-то физическим трудом – заставьте работать мозги. Мне всегда помогало».

На библиотеку я убила почти целую неделю. Не сказать, что помещение было слишком большим, но грязи тут собралось изрядно. Доротея, как она сказала, время от времени протирала пыль на видных местах, но сил делать что-то более глобальное у нее не было.

Я же, познав все прелести, молодого, гибкого и сильного тела, скакала егозой, протирая, убирая, передвигая и расставляя так, как мне было удобно.

Бывало, я замирала посреди уборки и рассматривала руки. Тонкие и изящные запястья, длинные, музыкальные пальцы. Округлые ногти нежно-розового цвета. В такие моменты на меня накатывали волны разных чувств. Жалость к этому ребенку, который слишком рано ушел. Неверие в происходящее. Легкая злость на случай и недоумение от того, что подобный перенос вообще реален.

Как-то так получилось, что я, закончив с библиотекой, обратила внимание на весь дом. После смерти Теофера – отца Аннабель – этот дом словно бы замер. Его медленно покрывала пыль, пауки плели с радостью свою паутину везде, где только могли. Ткани слегка отсыревали, ведь, насколько я поняла, климат тут был весьма влажным, и зарастали плесенью. И не только они.

Мне не надо было спрашивать, я и так знала, что камины в доме во всех комнатах, но зажигались только в жилых помещениях. Еще была печь на кухне. И все. Остальные комнаты никак не отапливались. Как по мне, так дом был вполне себе большим, но воспоминания Аннабель говорили совсем обратное.

Уборка всегда способствовала тому, чтобы уложить мысли в голове по полочкам. Итак, порывшись в оставшейся мне памяти, я освежила кое-какие знания о мире и об интересующей меня магии.