Отплыл "Пруссия" также тихо.

Оставив в каюте вмиг постаревших родителей, парень пятнадцати лет и девушка шестнадцати, зябко кутаясь в зимние пальто вышли на палубу.

Держась за перила вмиг озябшими пальцами, девушка с заплаканными глазами произнесла:

– Как думаешь, Николя, мы когда-нибудь вернемся сюда?

Брат посмотрел на нее пристальным взглядом и сказал:

– Вернемся! Мы с тобой будем жить долго, выждем, когда наша страна из раненого поверженного феникса превратится заново в красивого орла и восстановит былое величие.

– Ты веришь в это? – с надеждой спросила сестра.

– Да! И мы с тобой обязательно вернем свое и еще приумножим!

– Но как? Мы едем в никуда, как бы у папеньки не случился сердечный приступ со всеми этими переживаниями.

– Прекрати уже называть его папенькой! – эмоционально воскликнул парень. – Они не наши родители!

– Мне кажется к ним ты несправедлив! Они нас вырастили, заботились о нас!

– Софи, знала бы, что у так называемого твоего папеньки в мыслях! – с усмешкой сказал парень.

– Как? Ты опять залазаешь в головы?! – испуганно воскликнула девушка, прикрыв ладошкой рот, – но ты же знаешь, Николя, что это меняет тебя, твою личность, скоро ты перестанешь быть собой!

Девушка с тревогой смотрит на брата и все больше ее начинает охватывать тревога. Перед ней стоял ее брат, но совершенно другой. Софи бросились в глаза насупленные брови, из-под которых выделялись яркие глаза Николя. Некогда ярко голубые, они приобрели более темный оттенок. В его взгляде появилась жесткость, беспощадность и что-то еще, а что она так и не смогла разобрать.

"Глаза оттенка грозового неба, – подумалось Софи – как же я это пропустила? Не заметила."

Его вихрастые чуть удлиненные темные волосы под холодным ноябрьским ветром, взлохматились и ей захотелось пригладить их. Она даже занесла руку в привычным жесте, но парень остановил ее.

– Оставь, Софи! Лучше послушай, мне нужно серьезно с тобой поговорить!

– Здесь? – окинув взором палубу и матроса, прохаживающего около них и как бы невзначай периодически кидавшего взгляды на девушку.

Софи была так беззащитна и мила в своем сером пальто с белой опушкой и небольшой в тон шляпкой, кокетливо сидящей на светлых кудрявых волосах, оттеняющих темный цвет глаз. Она еще не осознавала свою привлекательность, только в прошлом году превратившись из нескладного подростка в красивую барышню.

Что сделал Николя в тот момент, его сестра так и не заметила, но матрос как-то странно дернул шеей и резко развернувшись от парочки, пошел в сторону рубки.

– Так вот – продолжил брат – я хочу предложить тебе по приезду в Польшу сесть со мной на поезд и ехать в Париж.

– А как же родители? Папенька же договорился с профессором Ивановым, он нас встретит в Штеттине и временно разместит у себя. Что мы будем делать в Париже одни?

Николя поморщился, повернулся к сестре и взяв ее озябшие ладони в свои, посмотрев в глаза продолжил:

–Послушай. Я еду в Париж, там меня ждет Франк. Он маг, такой же, как и я. Мне нужно учиться, Софи, пойми. А Франк согласился стать моим наставником.

– Понимаю, Николя, но как же мы оставим родителей? —обеспокоенно спросила Софи.

– Я сделаю так, что они о нас даже не вспомнят. Будут жить прекрасно и без нас.

"Когда он успел так резко повзрослеть? – осматривая щуплую фигуру брата, подумала Софи.

– Пойми, я все равно уеду! Если ты переживаешь по поводу денег, то мне удалось сохранить все драгоценности. Мы их продадим и будем чувствовать себя вполне комфортно.

– Но как? Нас же досматривали? – удивленно воскликнула Софи, резко переходя на шепот.