Бурное урчание в животе астема заставило его очнуться и выхватить из его рук второй сверток.

- Дай! – заурчал астем. И тут же умоляюще – Ну дай, дай!

Этот сверток был замотан гораздо надежнее первого – плотная кожа не поддавалась неуклюжим человечьим пальцам, а ведь как легко было бы подцепить когтем… только вот у него больше нет когтей! Наконец кожаный край треснул и… Татльзвум ошалело уставился на содержимое свертка.

- А говорил, только ткань и огниво выменял! – проурчал астем, протягивая дрожащие пальцы к кусочкам вяленого мяса… и черствым хлебным горбушкам. – Про мясо и не мумукнул, бычье поганое! А я… - астем вдруг горестно шморгнул носом. – Мясо уже год не нюхал! – и схватив жесткую темную полоску, прижал ее к носу.

- Эй, эй! – возмущенный Тат вырвал мясо у него из рук. – А ну отдай – до дырок пронюхаешь! Выменял, говоришь? И на что? На мазь мушиную? – в голосе Тата звучало отчетливое неодобрение – что может быть дешевле мяса? Да за одну такую мазь его можно телегу наменять!

- Так… за все! – удивился астем. – За все, что к прошлой менке насобирали, что Ашша наварила. Иголки принес, ткань, кремень с огнивом, три топора железных, два ножа, соли пуд… и это вот! – и он снова жадно дернул ноздрями в сторону мяса. И обиженно добавил. – Только это припрятал, делиться не стал!

- Иголки… - повторил Тат. – Два ножа… Ой, бычье! – и с размаху ткнулся физиономией в ладонь. И даже застонал: этот… этот бык безмозглый менял сокровища болота на… на…

- Еще какое! – пробулькал астем. – Сейчас он нас убьет!

- Где? – Тат вскинул голову… и увидел вдалеке торопливо пробирающуюся меж валунов массивную фигуру с увенчанной рогами башкой.

- Так! – быстрым движением он завернул кожу и сунул оба свертка в руки астема. – Беги обратно в туман, и жди. Если вернусь я - подгонишь челнок.

- А если – он? – принимая свертки в объятья, точно младенцев, нервно проговорил астем.

- Ты главное, не сбеги раньше, чем вернется хоть кто-нибудь. – напутствовал его Тат. - Все, пошел! – и астем, оскальзываясь на влажных валунах, ринулся прочь.

Быкоголовая фигура все ближе, ближе, становится все больше, больше… Вот Быкоголовый вспрыгнул на ближайший валун – громадная рогатая тень закрыла солнце. Яростно замычал, увидев внизу развороченную яму и сиганул вниз. Принялся обшаривать дно, будто надеясь, что его свертки закопались на глубину.

- Это ищешь? – поднимаясь из-за валуна, негромко спросил Тат.

Быкоголовый замер. Быкоголовый повернулся. И уставился на сидящего на валуне противника.

Издевательски улыбаясь, Тат помахал вытащенным из свертка туеском с заживляющей мазью.

Быкоголовый медленно наклонил голову – острые рога нацелились на Тата. В глазах его начало разгораться лютое пламя, а из бычьих ноздрей рванули две тонкие струйки пара.

- Совсем зола в башке, да? – с деланным сочувствием поинтересовался Тат. – Ты на что болотные сокровища меняешь, бычье? На мяса пару кусков? Совсем не соображаешь, сколько это на самом деле стоит?

Бык взревел, как Левиафан в тумане, и выставив рога, кинулся на Тата.

- Бычье-е-е! – заорал Тат, кувырком опрокидываясь с камня. Перекатился, отбивая бока об мелкую осыпь…

С диким ревом Быкоголовый запрыгнул на валун, подхватил с земли обломки камня и воздел его над головой…

- Да стой ты! – истошно заорал Тат…

Валун полетел прямиком в него.

- У-у-ух! – вспарывая воздух, тяжело прогудел прямо над ухом, когда Тат метнулся в сторону. С грохотом шарахнулся оземь.

- Да послушай! – завопил он. – Я это все в сто раз выгодней поменяю! В тысячу!