Прохладный воздух и обжигающее дыхание создавали потрясающий контраст, прогоняли мурашки по всей коже сверху донизу, формируя в животе и ногах сладко-мучительный спазм, становящийся все сильнее и острее с каждым мгновением.

И как Райзу только удается настолько легко добиваться взаимности? Любое его действие доводило меня до предела, заставляло изнывать и просить еще.

Умолять, чтобы он действовал быстрее, переходил уже к сути, и в то же время наслаждаться затягивающейся прелюдией, потому что чем дольше он удерживал меня на грани, тем сильнее я его хотела. И тем слаще, тем желаннее становились прикосновения.

Сомкнув мои запястья над головой, мазнул горячим дыханием ухо. Сжав волосы на затылке, запрокинул голову, открывая больше доступа к шее и припадая к пульсирующей жилке. Провел твердыми пальцами по всей спине и длине ног, оставляя непреходящий горячий след, впечатывающийся в память кожи навечно, как татуировка.

Дернув за лодыжки, стянул меня с подушек под себя и накрыл весом, не позволяя избежать будоражащих покусываний плеча. Развел колени в стороны и припечатал стопы к поверхности, лишая возможности ускользнуть.

По внутренней стороне бедра прокатилась сладкая, судорожная волна от умелых пальцев искусного любовника. Из горла вырвался непроизвольный стон, когда меня насквозь прошило будто языком пламени и стало толкать на вершину наслаждения столь могущественно и неудержимо, что все стало нереальным, размытым.

Весь мир подернулся восхитительной пеленой, все тело превратилось в напряженный сгусток энергии, стремительно приближающийся к взрыву. Все клеточки наполнились лавой, когда наши руки и ноги переплелись, а тела слились в единое, неделимое целое, прильнув друг к другу словно два изголодавшихся путника в пустыне.

Но та вершина, к которой я безудержно и невыносимо стремилась, оказалась не единственной целью. За ней обнаруживались еще и еще, и каждый новый пик оказывался прекраснее и сильнее предыдущего.

Как это возможно? Сколько раз способен обычный мужчина доказать свою состоятельность за одну ночь? Сколько раз можно довести женщину до изнеможения, а затем вновь пробудить в ней желание?

Ни с кем у меня не было ничего подобного, только Райзен обладал этой уникальной способностью дарить настолько сильное и незамутненное удовольствие.

Он как будто знал обо всех моих тайных фантазиях и воплощал их идеально. Обладал каким-то особенным волшебством, и сегодня применил его до последней капли, чтобы я уж точно запомнила эту ночь как лучшую в жизни.

Только один раз я мучительно приоткрыла глаза, попытавшись осознать реальность, ускользающую как наваждение. Удивленно уставилась на бывшего, кожа которого светилась изнутри.

Я видела красноватый рисунок вен, пульсирующий в одном ритме с учащенным сердцебиением. В них будто перекатывался огонь, а искры от него источались кожей, заставляя ее сиять. Или тлеть.

Дьявольски горяч – так можно было охарактеризовать картину, но в нашем случае метафорой это не было.

Я сглотнула, пораженная зрелищем не только потому, что оно выглядело чертовски красивым и неприкрыто опасным. Но в большей степени потому, что оно слишком уж отсылало меня к сравнению Райзена с демоном.

Ведь именно демоны прочно ассоциировались в человеческом разуме с адским пламенем. А оно словно жило у него внутри, днем совершенно незаметное, но вырвавшееся на свободу, когда он ослабил контроль.

Неужели мне опять мерещится что-то нереальное? Слишком уж много галлюцинаций я словила за последнее время…

Может, все дело действительно в отсутствии маминого кольца, защищавшего меня прежде от подобных странных «видений»? Или в дедушкином перстне, усиливающем, по словам сестер, наши способности?