О, да, я знаю, как это – получить разряд низкочастотного тока. Просто я с детства была чрезмерно непоседливой и любопытной. Поэтому знаю не просто много, а очень много. Например: как это – сломать во сне большой палец на ноге или почему нельзя засовывать в рот яблоко целиком; почему не стоит подходить к лошади сзади и зачем следует кого-нибудь другого попросить потрясти грушу со спелыми плодами, а не делать это самой, и много чего еще.

Прямо из рамки мы с Эйсмой попали на балкон. Мягкие кресла в два ряда и открывающийся вид на сцену напоминали театр. Богатая лепнина, все те же химеры на стенах, бархатная обивка только усиливали впечатление.

Кресел на балконе оказалось двадцать и некоторые из них уже были заняты. Справа от прохода, на первом ряду сидели пятеро девиц с высокими, аккуратно уложенными прическами и довольно ярким макияжем. Макияж я смогла рассмотреть, так как стоило только нам войти, вся пятерка развернулась к нам. Центральная девица – блондинка с ярко-голубыми глазами, тонким носом и пухлыми губками презрительно скривилась и произнесла:

– Эй, ты, громила, ты случайно балконом не ошиблась?

Я скорее почувствовала, чем увидела, как нервно дернулась от ее слов Эйсма.

Та-а-ак.

Кто-то решил с первых дней устроить буллинг моей соседке? Орчанка, конечно, не подарок и тараканов в ее голове хватает, но устраивать травлю на своей территории я не позволю.

Четверка оставшихся студенток, явно поддерживая свою предводительницу, противно захихикала.

– Ой, – воскликнула я, испуганно уставившись на наглую красавицу, – что это?

– Где? – спросила растерявшаяся нахалка. Она обернулась и, не увидев ничего странного за собой, повернулась к своим припевалам. Те лишь пожали плечами.

– Да вот, – кинулась я к блондинистой шикарной шевелюре.

Вот черт, действительно шикарные волосы.

– Что? – попыталась отбиться от меня блондинка, но я была проворней.

– Ой, мамочки! – вскрикнула я и тут же отшатнулась, истерично обтряхивая свою мантию. – Эйсма, – подскочила я к орчанке и шепотом, но так, чтобы услышали все, кто находился на балконе, произнесла. – Мы туда не садимся. Ты знаешь, что они могут перескакивать с головы на голову?

– Кто? – не разочаровала меня орчанка вопросом, заданным громким басом.

Я дернула ее за руку, заставляя наклониться, и быстро зашептала ей на ухо:

– Молчи и быстро сделай удивленное выражение лица. Так, молодец, а теперь испуганное, и ради всего святого – молчи.

Слава новому миру, Эйсма меня послушалась, и я, отлипнув от уха соседки, затараторила.

– Так, садимся как можно дальше. И ни в коем случае не подходим к этой блонди. Еще не хватало насекомых от нее нахвататься.

И я потащила орчанку к противоположному краю балкона.

Пока блондинка истерично себя осматривала и заставляла делать то же самое свое сопровождение, мы с Эйсмой уселись на выбранные мной места. Это был первый ряд, но места были у самой стены. Я не сразу заметила, что за нами сидела троица парней, а потому, когда услышала у себя возле уха шепот, чуть не подпрыгнула как лягушка на сковородке.

– А что там было?

– Где? – так же шепотом уточнила я, когда смогла успокоить разошедшееся с перепугу сердце.

– У Лайзы в волосах.

– А ее Лайза зовут?

– Ну да, – удивился голос. – А ты что, не знала?

– Да откуда мне знать?

– Ну ты даешь, – продолжил удивляться голос, – как можно не знать дочь первого советника короля.

Вот же ж. Только мажоров мне не хватало. Был у меня как-то в студентах сын мэра, ох и намучилась я с ним.

Я уже собралась обернуться, чтобы взглянуть на своего собеседника, но в этот момент наш балкон стал стремительно заполняться, а в зале начал гаснуть свет.