– Смотри-ка, и от этой скотины есть толк, – пренебрежительно бросил Мяус и, в последний раз дёрнув хвостом, пошёл в дом.

Волк от такой «похвалы» зарычал, на что белобрысый не обратил ровным счётом никакого внимания. А потом зверь сделал пару шагов в мою сторону. Замер, сканируя внимательным взглядом. Не встретив с моей стороны ни возмущённых возгласов, ни желания грохнуться в обморок от вида крови, зашагал смелее. Остановился в метре от меня и раскрыл рот. На траву с глухим стуком упало то, что он держал.

Живностью оказалась утка. Жирненькая такая, упитанная. Мне бы ужаснуться от вида хладного трупика, но я неожиданно вспомнила вкус жареного мяса и для ужаса в моих мыслях места уже не осталось. Рот наполнился слюной.

– Это ты мне? – всё же уточнила, а то мало ли. На это волк иронично фыркнул, если волки вообще способны иронично фырчать, и развернулся, всем видом давая понять, что за лечение он расплатился, и мы теперь в расчёте.

– Спасибо! – только и успела крикнуть, прежде чем зверь скрылся в зарослях.

Что я там говорила о проблеме? Вот, кажется, она только что решилась самым неожиданным образом.

Крови я с детства не боялась, как и мышей, змей, и пауков. Вот такая я неправильная. Поэтому спокойно приподняла за красную лапу мёртвую птицу и понесла её к дому. Глядя на болтающуюся тушку, уже мечтала о том, как, наконец-то, смогу нормально поесть, но внезапная мысль заставила остановиться.

А как я её от перьев очищу? До этого мне доводилось мясо только на рынке покупать, а там вся живность была уже ощипанной, опалённой и выпотрошенной.

Хм… Ещё и кот масла в огонь подлил. Встретив меня на пороге, он язвительно уточнил:

– И что ты с ней делать будешь?

– Есть? – почему-то прозвучало как вопрос.

– Прямо так? – принялся ёрничать мохнатый.

– Ну, нет, я…

Мяус тяжело вздохнул и закатил глаза:

– Вот и откуда ты взялась на мою голову такая бестолковая?

– И ничего я не бестолковая, – прошептала с возмущением, но к концу фразы возмущение сдулось, потому что белобрысый требовательно произнёс:

– В ведро вон её кидай, сейчас всё сделаю.

Послушно выполнила его указание, здраво рассудив, что спорить сейчас вообще не в моих интересах.

И тут закипела работа. Кошак заставил метлу принести кипятка, мне велел натаскать каких-нибудь веток, чтобы костёр разжечь можно было, и работа закипела.

Окунув несколько раз тушку в горячую воду, Мяус принялся выдёргивать из неё перья. Они летели в разные стороны, превращая чистую полянку перед домом в поле боя. Потом выпустив внушительные когти, аккуратно вскрыл беднягу и выпотрошил.

На будущее, я сделала себе пометку, что с ним нужно быть аккуратнее, а то мало ли… Однажды он уже пытался вцепиться мне в лицо, хорошо, ковёр спас, впредь доводить его до бешенства не стоит.

Когда дрова были сложены горкой и зажжены метлой, уж как она это сделала, я так и не поняла, мы расселись полукругом у костра и принялись ждать. Это оказалось самым мучительным. Аромат поджаренного мяса, с травами, опять же добытыми метлой, был таким, таким… Словом, я каждые пять минут порывалась снять утку с импровизированного вертела и съесть.

Но и Мяус, и метла, и даже ковёр, недовольно шикали на меня. Хотя, шикал только белобрысый, остальные дружно его поддерживали.

Наконец, после десятой кружки чая, который я пила для того, чтобы хоть как-то приглушить чувство голода, мясо было готово.

– Ешь медленно, а то потом желудком мучиться будешь, – напутствовал меня мохнатый. Кивнула и, как бы мне не хотелось съесть всё и сразу, я держала себя в руках.