- Нет. Я помогу тебе завоевать сердце генерала.

- Прегрешные лепреконы! - ужаснулась я, отшатываясь от дракона, - Виссарион, придержи свои угрозы. Может, его сердце уже занято? - сказала, а у самой горечь во рту образовалась от подобного предположения. - Или вовсе...

- Что?

- Нет этого самого сердца, - огрызнулась я обречённо. - Виссарион, по-хорошему прошу, помогательствовать мне надо. Сама и без тебя смогу навлечь на себя неприятности.

Эх, вот если бы приятности в лице генерала Данте, - мечтательно пронеслось в голове.

- Ну как цыц! - шикнула я на собственные мысли.

Дракон притих. Стоял, как гигантская сирота, переминался с ноги на ногу, да чего доброго раздумывал над своим планом по вредительству ведьме. Ну, или помогательству, как он считал. Тут с какой стороны посмотреть, да.

- С чего начнём? - прогромыхал утробно Виссарион.

- С пряток, - выдохнула я, - ты улетаешь далеко и надолго, я делаю вид, что ищу тебя и все счастливы.

Дракон насупился. Я насупилась в ответ.

- Виссарион, пойми, - сделав тон чуть мягче, заговорила я вновь, подойдя к Виссариона, огляделась не подслушивает ли кто и продолжила: - Мне тоже всё это не нравится. У меня нет лицензии на твое лечение. И генерал с меня глаз не сводит, ведьмовское чутье мне подсказывает. Так что давай мы сделаем вид, что избавила тебя от депрессии, апатии на фоне ожирения, и заодно присмотрю за твоим рационом.

- Я рыцаря съел, - просто ответил дракон.

Я прикрыла глаза, сделала глубокий вдох. Ну вот перед кем я тут распиналась?

Но, то ли успокоительное подействовало, то ли флегматищм природный, но я поставила Виса перед фактом:

- Славно. Надеюсь, тебе было вкусно. Потому что с завтрашнего дня ты качается и приседаешь. Придерживаешься зелёной диеты и... - я задумчиво постучала подушечкой пальца по губе, размышляя, что ещё придумать, - и бегаешь! Много! С утра до вечера!

Нет, злость всё же победила зелье.

- Я сделаю из тебя стройного качка, чтобы драконицы штабелями падали к твоим лапищам, - злорадно произнесла я, чем напугала чешуйчатого гиганта. Он жалобно икнул, лихорадочно забегали фиалковые глазки и он повернулся, чтобы тихонько уползти.

- Не так быстро, чешуйчатый, - я во мне разгорелся яростный огонек желания сделать из дракона - дракона. А не жирную тушу. - Заодно физический труд и от апатии избавит. Хорошо придумала, правда?

Губы тут же растянулись в безумной ухмылке. Дракон, кажется, заскулил. Размашисто шагнул, расправил крылья и буркнул обижено:

- Плохая и злая ведьма.

- Завтра, Виссарион! Прямо с утра! - крикнула в след улетающему пухляшу и засмеялась, зло и с облегчением. Ведьма же я в конце концов или кто?

***

- Сина Гольдбергарсен, - сухо и с невозмутимым выражением лица сообщил прислужник, стоило мне распахнуть двери своих покоев часом позднее, - это Ваше?

Он изящно сжимал рукой в белой перчатке кончик хвоста... Нани. Она висела вниз головой и жалобно шипела.

- Нани! - я ощутила укол радости при виде моей анаконды, бросилась к прислужнику, тот расцепил пальцы и анаконда хлопнулась на пол плашмя, как недоквашеная капуста.

Змеюка жалобно подползла ко мне, обвивая нежно ногу и, прижавшись, потерлась головой мне о руку.

- Это мой фамильяр, - виновато пробормотала я, потупив взгляд.

Нани раскрыла рот и спустя несколько рвотных позывов - выплюнула на пол несколько флаконов.

- Прос-с-сти, Анна, - прошипела змея, виновато понурив голову.

А я укоризненно посмотрела на прислужника:

- Вы ее встряхнули!

Носком ботинка я подвинула к свернувшейся в кольца анаконде флаконы с известным мне содержимым.