— Нет, прости, не сегодня. Я почти не спала.

— Да ты храпела, как убитая!

— Но все же я не выспалась.

— Ладно, подруга. Не скучай! Увидимся на смене! – Фиона махнула ей рукой и запрыгнула в машину.

Виктория подняла голову вверх. С неба мелкими хлопьями падал снег. Пасмурное утреннее небо, сквозь которое не видно рассвета сопровождалось морозным ветром, то и дело срывавшим капюшон с девушки.

— Редко у нас снег идет осенью, – заметила Роуз, закрывая на ключ входную дверь.

— Этот месяц сам по себе странный, – грустно усмехнулась Виктория и, попрощавшись с коллегой, села в такси.

Залезать в ванну сил не было, однако тело требовало смыть с себя весь сегодняшний стыд.

Густая пена переваливалась через край, когда девушка залезла в воду. Пальцы от горячей воды тут же сморщились, а волосы от влаги завились сильнее прежнего. Лежавший телефон на краю раковины завибрировал и с грохотом упал на пол. Виктория моментально поднялась из воды и уставилась на валявшийся мобильный. Вибрация все раздавалась, но Виктория не осмеливалась поднять его.

«Да ну нет, не может же этот конченный кролик 24/7 следить за мной».

Но звук не умолкал. Викки потянулась мокрыми руками за ним и ответила на звонок.

— Виктория! Это ты? – знакомый голос успокоил сердцебиение.

— Ох, Дерил. Привет. Ты чего не спишь так рано?

— На работу пора, время-то… Хотел спросить, как чувствуешь себя? Прости, что пропал. Неотложные дела были.

— Ничего страшного, я сама вся в работе и в делах.

— Как смотришь на то, чтоб прогуляться сегодня вечером?

— Да, можно. Я не против.

— Отлично, тогда до вечера! Одевайся тепло, у меня потрясающая идея есть.

— Договорились, – с улыбкой ответила девушка и отключила звонок.

…Милана открыла глаза и увидела голое тело маминого мужа рядом с собой. Он уснул на спине так, что Милана всю ночь сладко пролежала на его груди, а свободной рукой Улль прикрывал ее замерзшие за ночь плечи. Девушка поднялась и закрыла руками лицо, напрягая воспоминания о сегодняшней ночи. Ее память играла с ней злую шутку, некачественно заправленное серое вещество отказывалось воспроизводить изображения в мозгу Миланы. Во рту пересохло, рядом графин с водой, по всей кровати вырванные волосы. А Улль сладко спал. Девушка провела пальцами по его коже, пытаясь понять жив ли он, а, может, и просто, ощутить вновь его подкаченное горячее тело с несколькими грубыми рубцами на спине.

— Доброе утро, – прохрипел мужчина.

Его рука метнулась вверх, дотрагиваясь до теплой щеки девушки.

— Доброе… Слушай, вчера все так странно началось…

— Тихо, давай не будем. Не порть утро, – он прислонил палец к ее губам и поцеловал.

Поцелуй вышел мягким, напористым и в тоже время сладким дурманом. Голова закружилась, а разум заставил Милану отползти на противоположный край кровати.

— Ты чего? – Улль изогнул бровь, окончательно проснувшись.

— Хватит, это все очень, кхм, странно выглядит. Очень странно! Очень странно… – повторяла та, надевая на себя вчерашнюю одежду, что валялась на ковре у кровати.

— Так бывает, ничего странного.

— Давай мы не будем никому рассказывать об этом!

— Договорились, – сразу же согласился он.

— Вообще никому. Мама знать не должна!

— Тем более ей, – подтвердил Улль.

Мужчина поднялся с кровати, нацепил тапки и вышел в коридор. Просочившись сквозь детские игрушки, разбросанные по полу, Улль спустился на кухню. Тая во всю готовила завтрак для близнецов.

— И мне приготовь что-нибудь, пожалуйста, – попросил Улль, включая чайник.

— Как ночь, мистер Тембер? – спросила та, давая ему понять, что все знает.