«Во всем виноваты, – подумала она, глядя, как высокий мужчина чертит что-то на обратной стороне конверта – что-то, что нужно укрепить или повесить, – эти дурацкие классовые различия». Со своей стороны Лора их не чувствовала. Ни капельки! И вот до нее донесся стук деревянных молотков. Кто-то свистнул, кто-то пропел: «Ты здесь, дружище?» Дружище! Как это мило… Чтобы доказать, насколько она счастлива, чтобы показать высокому рабочему, как ей это близко и как она презирает глупые условности, Лора откусила большой кусок хлеба с маслом, разглядывая его чертеж. Она чувствовала себя настоящей рабочей девчонкой.

– Лора, Лора, ты где? Тебя к телефону, – донесся громкий голос из дома.

– Иду! – Она бросилась по лужайке, по дорожке, по ступенькам, через веранду и на крыльцо. В передней ее отец и Лори чистили шляпы, чтобы отправиться в офис.

– Лора, мне кажется, – быстро сказал Лори, – тебе стоит взглянуть на мой фрак. Проверь, не нужно ли его отутюжить.

– Обязательно, – ответила она и, внезапно не сдержав себя, бросилась к Лори и быстро сжала его в объятиях. – О, я так люблю вечеринки, а ты? – на одном дыхании произнесла Лора.

– Я против них не возражаю. – Голос Лори звучал тепло и совсем по-мальчишески. Он обнял сестру, после чего слегка подтолкнул ее. – Беги к телефону, старушка.

Телефон. «Да, да. Ах да. Китти? Доброе утро, дорогая. На обед? Приходи, пожалуйста. Конечно, буду рада. Правда, еда будет на скорую руку – корки от сэндвичей, сломанные меренги и то, что осталось. Да, не правда ли, чудесное утро? Твое белое? Ох, конечно, должно быть. Секунду, побудь на линии. Меня зовет мама. – Лора отодвинулась от трубки. – Что, мама? Я не расслышала».

Голос миссис Шеридан донесся сверху:

– Попроси ее надеть ту миленькую шляпку, в которой она была в прошлое воскресенье.

– Мама передает, чтобы ты надела ту миленькую шляпку, в которой приходила в прошлое воскресенье. Хорошо. В час. До встречи.

Лора положила трубку, вскинула руки над головой, глубоко вздохнула, потянулась и опустила их. «Уф», – выдохнула она, тут же быстро села и замерла, прислушиваясь. Казалось, все двери в доме открыты. Он ожил от мягких быстрых шагов и переливающихся голосов. Дверь в кухню, обитая зеленым сукном, распахнулась и захлопнулась с глухим стуком. Вдруг что-то неприятно заскрипело. Это двигали тяжелый рояль на ржавых колесиках. Но воздух! Неужели она раньше не замечала и воздух всегда был таким? У окон и дверей легкие дуновения ветерка играли в пятнашки. И два крошечных солнечных зайчика – один на чернильнице, другой на серебряной рамке для фотографии – тоже играли. Милые маленькие зайчики. Особенно тот, что на крышке чернильницы. Такой теплый. Теплая серебряная звездочка. Лора была готова расцеловать ее.

Зазвенел колокольчик входной двери, на лестнице послышался шорох юбки Сэди. Что-то пробормотал мужской голос; Сэди беспечно ответила:

– Уверена, что не знаю. Подождите. Я спрошу миссис Шеридан.

– Сэди, в чем дело? – Лора вошла в переднюю.

– Пришел флорист, мисс Лора.

И в самом деле. На пороге – широкий неглубокий поддон, заставленный горшками с розовыми лилиями. Ничего другого, только лилии – сорт «канна», с крупными розовыми цветами, распустившимися, сияющими, почти пугающе живыми на ярко-малиновых стеблях.

– О-о-о, Сэди! – простонала Лора. Она присела, словно желая погреться у пламени лилий; ей казалось, что они на ее пальцах, губах и даже растут в ее груди.

– Это какая-то ошибка, – едва слышно произнесла она. – Никто столько не заказывал. Сэди, найди маму.