- Взаимодействие двух или даже трех рун просчитать легко. Когда рун четыре или пять, уже сложнее. Возникают связи второго порядка, которые тоже приходится учитывать. Когда рун около десяти, требуется принимать во внимание и связи третьего порядка… именно поэтому дюжина считается критическим числом, поскольку большее количество рун приводит к возникновению не только новых тонких связей, но и целых рунных блоков, которые в свою очередь дестабилизируют структуру.

Джио умела слушать.

Всегда.

Помнится, первое время Катарина ее боялась. И терялась в ее присутствии. Впрочем, в первое время она терялась постоянно, а Джио ждала. Джио умела держаться рядом, но будто бы в стороне.

- Раньше учитывались только первичные связи, и с этой точки зрения структура близка к совершенству, но если посмотреть иначе… - Катарина провела пальцем, разделив рунный блок на три части. – Огромное количество энергии тратится на то, чтобы удержать саму структуру, не позволить ей развалиться. Что-то рассеивается, а уж остатки уходят на выполнение непосредственной функции. И так во всем.

- Тебе стоило родиться мужчиной.

- Я знаю, - Катарина вздохнула и закрыла альбом. Завтра. Она возьмется за него завтра.

Или послезавтра.

Джио отвернулась. Она знала, что рисунок этот Катарина сделала еще в Королевской башне. С тех пор прошло шесть лет.

Катарина просто устала.

Ей нужно отдохнуть.

- Что ж, дорогая, - Джио поднялась. – Пожалуй, пойду я спать… и тебе советую. Завтра ранний подъем. Надо же взглянуть на этого твоего… героя.

Она ушла. И дверь прикрыла, позволив Катарине поверить, что она осталась одна. Потом, позже, когда Катарина уснет, Джио дверь откроет, чтобы слышать.

И пускай. Так даже спокойнее.

Катарина вновь открыла альбом. Руны и руны, сплетшиеся в рисунке. Раньше считалось, что мастер должен создавать вещи не только функциональные, но и красивые. Порой доходило до нелепого, как вот здесь: пять рун добавили лишь для того, чтобы не нарушать узора.

Королевские олени.

Розы.

И гончие псы Слепой жницы, о которой должен помнить всяк, что король, что нищий. Король помнил. Генрих боялся смерти и с каждым годом все сильней. Он прятал этот страх, а тот прорывался, перерождался, нашептывая, что все-то вокруг ждут и не дождутся, когда же его, Генриха, не станет. Страх плодил заговоры и заговорщиков, заставляя искать злой умысел в самых, казалось бы, обыкновенных вещах.

Кто погасил кристаллы?

Кто подвинул королевское кресло слишком близко к камину?

Кто смотрит вслед или смеется, поглядывая на короля? Кто смеет говорить, что этот король слишком стар и толст… кто…

Катарина решительно захлопнула альбом.

Не сегодня. И вправду стоит отдохнуть, ибо с Джио станется поднять ее на рассвете. А Катарина даже не уверена, что найдет малинник, а если найдет… кто сказал, что тот мужчина появится? Да и… это ведь совершенно неприлично!

Непристойно!

Сидеть в кустах, ожидая… Катарина вдруг хихикнула. И зажала рот руками, представив, как бы отреагировал отец, узнай он… а потом смех исчез.

Как… он умел воспитывать непокорных детей. И не только словом.

Газету, оставленную Джио, Катарина все-таки взяла. И забралась в постель, на сей раз теплую и мягкую. Перины перетряхнули, одеяло подсушили, сменили постельное белье…

Хорошо.

Катарина развернула газету.

И вздохнула, поняв, почему та осталась лежать на кресле. Джон женится… Нет, я знала, что он должен будет. Совет настаивал, а Джон тянул, и в этой его медлительности многим виделся намек на нашу несуществующую связь.

А теперь он женится.