– Да? – удивилась она. – И все равно, дочь, ты должна была меня первой поздравить с выходом на пенсию.

– Ты же говорила, в пятницу отмечаешь.

– В пятницу отмечаю, а последний день – сегодня, – назидательным тоном проговорила она, и я явственно увидела выражение неодобрения на ее красивом лице. Она наверняка аккуратно поправила очки, кончиком безымянного пальца провела по волосам у висков, где появились первые седые волосы.

– Я не так поняла, – уже привычная к тому, что мама бывает рассеяна, я предпочитала не спорить. – Поздравляю с выходом на пенсию, мам, – я поднялась из-за стола и отошла к окну, чтобы не напрягать своим разговором гостя.

– Спасибо, дорогая, – в голосе родительницы послышалась улыбка, но мимолетная. Уверена, она снова нахмурилась, когда произнесла обвиняюще: – Ты так и не помирилась с Егорушкой.

– Я и не собираюсь с ним мириться.

– Зря, очень и очень зря! Егор – красавец, тебя любит, деньги в дом приносит. Подумаешь, изменил, так ты сама виновата, что простудилась, внимание мужчины нужно удерживать на себе, чтобы он по сторонам не смотрел.

– Мамочка, я сама разберусь со своей личной жизнью.

– Разберется она, – фыркнула мама. – Но ладно, я не по этому поводу звоню. Я тут подумала, мне же не нужна машина. Забери ее себе.

– Серьезно?!

Мое удивление было оправдано: я уже полгода назад спрашивала маму о машине. Она больше не садилась за руль, говорила, что сердце шалит. Но и избавляться от машины не спешила. Сказала, что продаст, да так и не продала.

– Да, забирай. Мне не нужна, а ты на работу будешь ездить. Ты там со своей ипотекой небось пешком ходишь, чтобы на проезде экономить.

– Я нормально зарабатываю, мам, – пришлось глубоко вдохнуть и задержать дыхание.

Мама считала кредиты черной дырой для денег, каждый раз попрекая меня ипотекой. Не говорить же, что я просто сбежала от нее и ее нравоучений. Я любила свою маму, но она и сама прекрасно знала, что характер у нее не сахар, а потому ужиться с ней довольно сложно. Вот и я не ужилась.

– Ладно, не будем ругаться. Жду тебя в субботу, заберешь машину, – и, не прощаясь, она прекратила вызов.

– Мама мне машину свою отдает, – я присела за стол, только сейчас осознав итоги разговора.

Права я получила год назад и сейчас искренне сомневалась, что вспомню, где находятся педали. Сосед с серьезным выражением на лице выслушал мои сомнения, а потом вновь улыбнулся той же хитрой улыбкой.

– Что-нибудь придумаем.

Раздался звонок в дверь. Так поздно я точно никого не ждала.

– Кто это может быть? – озадачилась я.

– Открой, – и снова сосед хитро-хитро улыбнулся. 

Бросив подозрительный взгляд на соседа, я отправилась к двери. В глазок я никого не разглядела, и пришлось открывать.

– О, – выдал Евгений Иванович удивленно, а потом быстро сориентировался и улыбнулся. – Привет, Апельсинка.

– Привет, Персик, – поздоровалась я, только потом поняв, как назвала начальника. Евгений Иванович рассмеялся, отсалютовав рукой вышедшему в прихожую соседу.

– Знакомьтесь, что ли. Это сынок мой, Евгений. А это соседка, умница и красавица Кристина.

Я отступила назад, позволяя Евгению войти в прихожую. Кажется, и его озадачили слова отца. Учитывая ориентацию сына, не удивительно, что дядя Ваня пытается свести его с девушками.

– Опять ты за свое, – тяжко вздохнул Евгений, потом бросил оценивающий взгляд на меня, улыбнулся. – Хотя против умных и красивых Апельсинок я ничего не имею против, – и подмигнул.

– Вот и отлично, – сосед хлопнул в ладони. – Кристине как раз помощь нужна с перегоном машины.